— Это меня радует, Карл, значит, у нас еще может получиться что-то.

— Чем это поможет, Лора? Какая разница — во что верят люди?

Когда ландшафт начал чуть меняться — мы поднимались на небольшую гору, то спускались с нее — дорога будто проходила по огромной стиральной доске, вдали мы увидели огромную белую стену.

Только подъехав к городу примерно на километр, открывался горизонт, который очерчивал невидимый глазу край моря. Или это океан? Но зрелище было эпичное, поскольку стоящий на фоне моря белоснежный замок, окружённый стеной, представлял собой ярчайшую картинку из Средневековья. Город перед ним был таким пестрым, что походил на лоскутное одеяло. Сады, скорее всего, были выращены искусственно, только вот отсюда, с высокой точки, я не видела речек у замка.

Валенторн был старинным, и если не смотреть на его отвратительные законы, красивым королевством. Он являл собой роскошь и благоухание зелени, благодаря близости гор, долинам, опоясывающим город, он тонул в изумрудной зелени, опутывался речушками и ручейками. Если бы Валенторн был человеком, он был бы добродушным толстяком в смокинге из зеленой парчи, с трубкой, дым из которой символизирует утренние и осенние туманы, он говорил бы мягко, но убедительно, и всегда улыбался.

Альдербан был другим. Он казался щеголем, молодящимся мужчиной лет пятидесяти, стремящимся к церемониям, к точности и расчету. Он был подтянут, застегнут на все пуговицы. И красив. А после рассказа Карла о королевстве, я представляла этого человека честным и мудрым. Осталось придумать, как заставить его расстегнуть хоть одну пуговицу, чтобы проникнуть в его душу.

Приятно смотреть на город, принимающий гостей. Даже гостей на телегах. На подходе к деревням люди начинали останавливаться, образовывать лагеря, занимать хорошие места подальше от толкучки дороги и телег с животными. Разноцветные платья, смех, крики людей на подводах, чтобы расступились — всего этого нет в Долине. Сегодня ночью все будут ночевать за городом, а завтра с утра подводы, что везли продукты и товары для двора, начнут пропускать в замок.

Мы нашли место недалеко от телег с фруктами и овощами — их привели мужчина, женщина, и мальчишка лет четырнадцати, видимо, сын. Они не грызлись между собой, как многие здесь, уставшие за дорогу, голодные и пыльные. Эти трое улыбались и с удовольствием сдвинули телеги, чтобы для нашей осталось место, и мужчины начали распрягать лошадей. Женщина прошлась по рядам и купила хлеба, жареного мяса, за телегами мы разожгли общий котел.

Воду подвозили к стоянке из замка в больших деревянных бочках с краником, и возле них уже столпилась очередь.

— Я Глория, — представилась наша соседка, когда мы с ней подошли к бочкам с котелками.

— А я Лора, — эта женщина мне нравилась, и я была рада, что нашла такую приятную соседку. Хорошо бы, если она окажется разговорчивой, и я хоть что-то узнаю об этих землях.

— Вы долго ехали, — она указала на мои плечи, на которых пыль лежала словно это был угол гаража.

— Да, мы из Долины ангела. Это больше пяти дней.

— Уух, и у вас совсем пустая телега. Наверно, мало выгоды ехать оттуда? А что это за долина такая?

— Раньше ее называли Хармом. Там шесть деревень. Они между горами. Сейчас там хорошо, — я больше врала себе, чем ей, и мне становилось неудобно.

— Долина Харма? Там ведь и жизни нет — одни бандиты, которых из Валенторна отправляют туда, чтобы перебили друг друга, — она старалась «держать» лицо, но было заметно, что тема эта ей любопытна примерно так, как людям любопытны уродцы, что возит с собой цирк.

— Нет, это все только разговоры. Там живут обычные люди, и много работают, как и вы.

— Что вы привезли? У нас все со своего сада и огорода. Такого здесь привезли много, только вот мы придумали укладывать все в ящики, а не насыпать в телегу. Довозим хорошо и не мнется ничего. А когда начинают принимать телеги, повар ищет нас глазами — с нами удобнее. Только, некоторые уже начали повторять за нами, но пока еще он ищет нас, и овощи я отбираю только самые лучшие.

— Да, я заметила, Глория, у вас просто картинка, а не телега, — я не льстила, потому что ящики в телегах с высокими краями стояли только в два ряда. Если посмотреть, то может показаться, что третья телега здесь совсем не нужна, и товар уместился бы в две. Но так, плоды бы помялись в тряске, и доехали бы только верхние слои.

— Что вы привезли, Лора? Это для двора, или для городского рынка? — она всматривалась в телегу, но у нас все было так хорошо укутано, что казалось, мы приехали совсем пустыми. Вина было не много, и кувшины стояли по углам в соломе.

— Это напиток, который я очень хочу пронести ко двору — такого нет здесь, и никогда не было. Только, пока не знаю — как.

— Новые напитки они не принимают, да и вообще, даже со своей водой не допускают проехать. Все вина и соки делают исключительно при дворце, — она говорила, и мои надежды таяли как первый снег в лучах солнца.

— Значит, придется торговать в городе, просто, это очень хороший напиток, и королю точно пришелся бы по вкусу, Глория, — я села на край телеги, и положила руки на колени.

Мужчины отвели лошадей к речушке, что вливалась в море, но на берегу к ней подойти было нельзя — там стояла стража. Пришлось вести их за пару километров к редким кустам, где сейчас стояли не меньше тридцати лошадок.

— А давай я попробую подарить повару. Я привозила ему уже молоко козы, которую мы кормили только фруктами, он попробовал и теперь завели такую при дворе. Ее молоко пахнет медом и оно сладковатое. Он делает из него напиток с соком, — видимо, здесь начинается эра коктейлей, и можно было бы влезть в эту тему, придумать венчик, взбивать сливки, миксовать с фруктами.