В пакете обнаружилось платье: сильно облегающее, простого покроя длиной до середины икр из такого шикарного ультрачёрного бархата, что взгляд залипал, и рука невольно тянулась погладить, оставляя едва заметные разводы на его прохладном плотном ворсе. А как оно стройнило! Буквально вытачивало формы, вытягивая, подчёркивая и делая фигуру похожей на тело гибкой чёрной кошки.

К платью прилагался кожаный чокер [6] с застёжкой-пряжкой и серебристой висюлькой-цепочкой с прозрачным камнем на конце, заманушно соскальзывающим в ложбинку между грудями. Украшение было очень похоже на ошейник, и в сочетании с «кошачьим» платьем словно рисовало образ соблазнительной девушки из Темы [7] , но при этом это не выглядело вульгарно. Словом — далеко не та пошлая алая ванилька с мега-пушапом, в которой я сначала умудрилась закадрить старого похотуна Садальского, а потом удирала от обдолбавшегося Махеева. Нет, здесь было совсем другое. Этот наряд был сдержанный, но с характером — именно с моим характером, как будто кто-то заглянул мне в душу и увидел там что-то самое главное! И даже тату на плече впервые в жизни пришлось к месту.

До последнего гадала — кто? Пока я была в душе, зайти в номер мог как Коломоец, так и Гордеев. Чисто по-мужски пожелать или же наоборот, безэмоционально счесть целесообразным увидеть на мне именно этот наряд — тоже.

А вот найденный в том же пакете фиксирующий наколенник и тюбик обезболивающего геля от растяжений ввели меня в ступор. Это была такая тонкая и тёплая забота, что меня обдало мурашками… но я не могла отнести её ни к одному из «своих» мужиков!

Нет, ну правда, им обоим было одинаково всё равно на мою травму. Ни один из них за всё время даже ни разу не поинтересовался как я себя чувствую, продолжаю ли лечение, выполняю ли рекомендации врачей. Разница лишь в том, что Коломоец, в отличие от Гордеева, хотя бы проявлял интерес ко мне лично.

И сразу стало неловко. Похоже, Сергей всё-таки сделал очередной шаг навстречу и теперь очередь за моим ответным. И это, конечно, круто! Ну хотя бы потому, что он богатый, красивый и не дурак. И даже не гей! Вообще супер-комбо! Журавль, прилетевший прямо руки — осталось только распахнуть ему объятия. Но меня это почему-то вовсе не радовало.

Ровно в десять вышла из своего номера, но всё равно Гордеев оказался быстрее — он уже ждал в холле на этаже. А вот Сергей, как истинный Большой Босс, задерживался. В итоге, мы с Игнатом больше пяти минут в молчании простояли возле лифта. Но когда я наклонилась, чтобы поправить ремешок на босоножке, он вдруг сухо уточнил:

— Колено зафиксировала?

И пока я заторможенно разгибалась, чувствуя, как в груди разгорается что-то до одури приятное, явился наконец Коломоец. Увидев меня, красноречиво присвистнул. Я вспыхнула. Но не потому, что стало приятно от его внимания, а просто жар из груди ударил вдруг и в голову.

Это всё-таки был Гордеев! Закусила улыбку. Вот же… гад!

Счёт равный: я побывала в его спальне, пока он был в душе — он ответил мне тем же. Я спалила его тайные пристрастия — он притащил одну из своих игрушечек мне… И тут же чокер на шее словно стал туже. Словно это не кожаный ремешок, а рука Гордеева легла хозяйски и властно: Моя!

Мы по-прежнему не контактировали ни взглядами, ни словами, но каждая моя секунда была теперь полна его присутствия. Но самое невероятное — мне казалось, что и с ним происходит тоже самое! Мы словно играли в какую-то томную молчаливую игру… И только Коломоец оказался вдруг как-то досадно не к месту.

Я, конечно, вовсе не знаток ночных клубов, но сразу поняла, что «Малина» — местечко крутое. Кроме зоны второго этажа, куда нет доступа тем, кто отдыхает внизу, но откуда прекрасно видно всё, что там происходит, здесь была ещё и своя собственная сцена с шестом, бар и комнаты из бронированного стекла, занавешенные изнутри тяжёлыми портьерами. Малиновыми, естественно. Сидишь себе в таком пуленепробиваемом аквариуме и смотришь как стриптизёрша на шесте крутится. Потом надоело просто смотреть — шторки задёрнул и крутишь туже самую стриптизёршу кое на чём другом. И всем плевать, потому что VIP.

Словом, здесь всё оказалось помасштабнее, чем в той же супернавороченной «Зажигалке» И даже публика более возрастная. И если в «Зажигалке» тусила золотая молодёжь, то в «Малине», похоже, зависали исключительно статусные «папики» и «мамки» Но на этом всё интересное для меня закончилось.

Коломоец уже почти час пропадал в тщательно зашторенном «аквариуме». Справа от входа стоял Гордеев, слева — охранник того человека, с которым уединился Коломоец. А я просто сидела у барной стойки чуть поодаль и сначала недоумевала, а потом и злилась — ну и зачем я тут вообще нужна?!

Иногда официанты передавали мне записочки от папиков с приглашением разделить их скромный досуг. Иногда папики подкатывали сами. Я каждый раз пугалась и бросала взгляды на Гордеева, но он на меня не смотрел.

Впрочем, папики оказывались понятливыми и, ловя направление моих взглядов, без лишних слов отчаливали сами. Но я всё равно злилась — Гордеев вообще не обращал на меня внимания! И не было между нами никакой томной игры, я опять всё придумала себе сама. А весь мой наряд был призван банально подчеркнуть статус Коломойца, и это подтверждалось тем, что подобру-поздорову отчалившие папики с интересом посматривали на зашторенный аквариум, ожидая, кем же окажется владелец «кошечки»

Ну и как тут не беситься?!

А потом Гордеев попался. Может, если бы я была повнимательнее или не так психовала, я заметила бы это и раньше — зеркальные полки в баре. Отражения в них преломлялись, усиливались и складывались в зеркальный коридор, в котором среди несчётного количества бутылок элитного алкоголя прохаживалось несчётное количество клонов бармена и других посетителей. Там же сидело много красивеньких меня и, если присмотреться, в полумраке за моими спинами стояло очень много Гордеевых, которые, пользуясь тем, что я на них не смотрю, откровенно пялились на меня!