Стид идет направо.

– Вот! – говорит он через несколько секунд, подзывая ее жестом. – Здесь есть табличка.

Подойдя ближе, Элин замечает ее – официальный знак из твердого пластика шириной в несколько метров полностью закрыт растительностью. На нем большие красные буквы: «Опасность! Каменоломня» – и схематичное изображение обрыва.

– Похоже, его перемещали, – неуверенно произносит Стид, указывая на основание деревянного столба, к которому крепится табличка.

Элин опускает взгляд к свежей почве, заляпавшей деревяшку. Ей становится как-то не по себе.

– Причем недавно.

Ее теория, что пыль на Сете и Беа происходит отсюда, находит новые подтверждения. Теперь Элин еще больше полна решимости исследовать карьер.

Стид осматривается, ему не терпится идти дальше.

– И как же мы спустимся?

Они пробираются по заросшей кустами земле, высматривая путь. Обогнув четверть котлована, Стид подзывает Элин:

– Смотри, кажется, здесь есть тропа.

Элин тоже ее видит – петляющая тропа вьется вниз, в котлован. Когда-то здесь были четкие ступени, но они тоже покорились природе, заросли выгоревшими пучками травы.

Спустившись, Элин сразу идет в центр карьера. Ее кожа покрывается мурашками. У нее возникает жутковатое чувство, что каменоломню покинули совсем недавно, бросив наполовину сделанную работу – дно карьера усыпано обломками от добычи, крупными и поменьше.

– Посмотри с той стороны. – Элин указывает налево. – Думаю, мы не поймем, что ищем, пока не наткнемся на это.

Они не торопясь обходят карьер, высматривая любой намек на то, что здесь делал Сет или кто-либо еще.

– Есть что-нибудь? – спрашивает она через несколько минут. – Пока что все выглядит так, будто мы зря потратили время.

– Мне тоже так кажется, – отвечает Стид и вдруг останавливается. Он резко выдыхает: – Вообще-то… Взгляни на это. Вот тут, – показывает он на разрыв в покрывающей стену растительности, пока Элин подходит ближе.

Полог низко свисающего плюща поврежден, плети явно оторваны от корней. Стид осторожно хватает лианы в охапку и отрывает их, вздрогнув, когда листья касаются руки и плеча.

Под плющом открывается проход.

– Я и не думал, что…

Потрясенная Элин не отвечает – плющ скрывал расселину в скальной стенке, примерно в метре от дна карьера.

Там темно, невозможно разглядеть, что внутри. Стид вытаскивает фонарик и включает его, медленно водит туда-сюда перед собой.

Расселина глубокая, тьма тут же поглощает луч.

– Пещера? – бормочет Стид.

– Похоже на то.

Вскарабкавшись по камням, Стид залезает внутрь, держа перед собой фонарик. Пещера сужается, но не заканчивается, как им показалось поначалу, а поворачивает вправо.

– Это определенно пещера, и довольно глубокая. Похоже, куда-то ведет. – Он оборачивается. – Хочешь войти?

Элин колеблется. На мгновение ее охватывает трепет страха: а вдруг внутри кто-то есть? Поджидает…

Идти в подобное место вслепую рискованно, но в то же время она слышит мысленный голос, звучащий в голове с тех пор, как она приехала на остров.

«Ты ведь это обожаешь. Именно поэтому ты и выбрала такую профессию. Из-за возможности пересечь границы».

Однажды она пыталась объяснить Уиллу, каково это, что именно она чувствует в подобные мгновения. Но невозможно описать словами этот внутренний прилив энергии, когда для тебя нет ничего, кроме физических ощущений, только нервы, мышцы и кровь, пульсирующая в венах. Ты выходишь за рамки своего тела. Наверное, в этом и дело – в возможности выбраться из темного пространства собственной головы.

Наконец она кивает:

– Я за тобой.

Вскарабкавшись в пещеру, Элин вытаскивает собственный фонарик и идет вперед, но через несколько метров начинает сотрясаться от кашля. Воздух пронизан мельчайшими частичками известняка, она буквально дышит пылью. Элин ощущает ее вкус, пыль покрывает губы и язык.

И внезапно Элин охватывает клаустрофобия – легкие сжимаются, словно с каждым вздохом их крепко держит чья-то злобная воля. Уже несколько месяцев она не нуждалась в ингаляторе, но теперь он явно понадобится.

Быстро вытащив из кармана ингалятор, она вдыхает. Один раз, другой, третий.

– Все нормально? – спрашивает Стид. – Здесь очень пыльно…

– Все в порядке. Просто астма. Обычно у меня не возникает проблем, но это уже чересчур.

Как только лекарство достигает легких, ее плечи расслабляются.

Выровняв дыхание, Элин слегка прикасается к стене и светит фонарем на ладонь. Пальцы покрыты тончайшей пылью.

Стид рассматривает ее пальцы:

– Похоже, та пыль на трупах отсюда.