— Да сколько же их там?! — пыхтел от натуги Айромир.

— Страшно представить, но другого выхода у нас нет.

К общему удивлению, с этим заданием Гришка справился отлично.

Яромир кивнул ему встать возле прохода:

— На следующий напор сбрасываем преграду в сторону и бежим к лошадям. Гришка, ты по середине, чтоб не отстал. Ну, вперёд! Авось, получится!

В считаные мгновения раскидали наваленные у двери столы и бочки, как с новым ударом дверной косяк не выдержал напора и с грохотом рухнул на пол.

Тут же, следом, в избу неуклюже ввалилась первая куча воняющих, гниющих вурдалаков.

— Пошли! — скомандовал Яромир и рванул прямиком в образовавшийся проём, прямиком по телам, тыча ярким факелом в морды ждавших снаружи вурдалаков.

Айромир же силой выпихнул замешкавшегося Гришку следом, стараясь не отставать от напористо прорывающегося вперёд Яромира.

От яркого, обжигающего света мертвецы пятились назад, а те, что не успевали отойти, под яростными ударами богатыря падали на землю.

В стоило Яромир ввалился как раз вовремя.

Из девяти лошадей целыми остались лишь три, зажатые возле дальнего конца стоила.

Поцарапанные и покусанные, они всё ещё яростно вертелись вокруг себя и отбивались копытами от наседающих вурдалаков.

Яромир рубанул наотмашь, сняв несколько голов и разрубив мертвеца от шеи до рёбер, как сбоку неожиданно навалился вурдалак и повалил его на землю.

Айромир тут же остановился и яростно замахал факелом, сдерживая преследователей, а Гришка перепрыгнул через Яромира и стал пробиваться к лошадям.

Сейчас было дорого каждое мгновение.

Яромир же успел откатиться в сторону, отрубить ногу подскочившему вурдалаку и уже готов был вернуться к обидчику, как на мгновение замер.

Свет факела отчетливо осветил посеревшее, искорёженное жестокой гримасой, лицо Кека и болтавшийся на шее лоскут его красного платка.

С печалью на сердце Яромир рассёк воздух и тело его недавнего спутника гулко рухнуло в одну сторону, а голова покатилась в другую.

— Айромир, задержи их! — постарался перекричать рёв вурдалаков Яромир. — Я помогу Гришке!

— Легко сказать! — бросил через плечо Айромир и умело отсёк протянутую к нему гнилую руку. — Шевелитесь!

Дважды ему повторять не пришлось.

Яромир несколькими могучими ударами избавился от оставшихся в стойле вурдалаков, сильно упростив Гришке задачу.

Конь Гришки быстро признал хозяина, хоть чуть было не зарядил копытом ему в голову.

Яромиру стоило огромных трудов и дюжих усилий, чтобы хоть немного успокоить оставшихся лошадей.

Вслед за Гришкой, он вскочил на едва успокоившегося скакуна и, взяв в свободную руку поводья другого, помчался к развалившимся под напором мертвецов пряслам.

— Айромир, лови!

Айромир же уже давно был готов.

Он сунул факел прямиком в рожу очередного вурдалака и побежал на встречу Яромиру.

На ходу он зацепил поводья, закинул ногу в стремена и лихо залетел на спину мчащейся во весь опор лошади.

Яромир с большим уважением оценил такой ловкий.

Теперь стоило каким-то чудом прорваться к лесу.

Кони неслись стремительно, разбрасывая неуклюжих мертвецов в разные стороны и перемалывая копытами их черепа и кости.

Яромир оглянулся и увиденное бросило его в холодный пот.

Сотни красных глаз устрашающе горели в ночной темноте.

Такого огромного количества мертвяков он ещё не видел за свою жизнь… Каким-от невообразимым чудом им удалось прорваться.

Конь Гришки и лошадь Айромира продолжали стремительно нестись вперёд.

Яромир уже почувствовал приближающееся спасение, как голова лошади Айромира неожиданно отделилась от тела, а сам ездок вылетел из седла и покатился по земле…

Глава 9: «Чего делать будем, голова?»

Время замерло.

Айромир кубарем покатился по земле, а следом за ним летела обезглавленная лошадиная туша, сметавшая попавшихся на пути вурдалаков.

Гришка, ведомый страхом, оторвался вперёд.

Яромир же едва смог увести своего коня в сторону, чтобы тот не раздробил копытами голову Айромира.

Что за неведомая сила смогла одним ударом перерубить толстую лошадиную шею?

Яромир вгляделся в темноту и лютый страх на мгновение сковал его тело.

Оно — ужасающее серо-бледное существо, внушающее ощущение приближающейся, неизбежной смерти.