Я записывала в журнал данные о выручке. Максим улыбался и шутил. Мы обсудили текущие дела.

Потом я сказала: «Макс, я тебя так редко вижу. Давай выпьем с тобой кофе. Я спрошу тебя кое – о чем?»

Когда я стала говорить о том, что надо обсудить, на какой размер зарплаты я могу рассчитывать, выполняя работу заведующей аптекой, первопрестольника и приемщика товара, Максим нахмурился.

Он не был готов к такому разговору и тема ему не нравилась. Но зато я подготовилась и решила высказать свою точку зрения до конца.

– Если мы будем платить тебе зарплату, мы перестанем развивать ассортимент! Я правильно выражаюсь? Мы затормозим развитие, зарплату станет платить нечем. Порочный круг! – Максим просверлил меня своими пронзительными глазами.

– Макс, у меня нет другого источника доходов, кроме этой работы, нет и накоплений. Все, что у меня было, я вложила в товар, тебе это известно! Я должна понимать, за какие деньги я работаю от зари до зари, вот уже целый год! Конечно, я не стремлюсь опустошить нашу кассу, но буду выбирать зарплату, по мере возможности. Зато в документах, она будет учитываться! – стояла я на своем.

– А если я не согласен с твоими требованиями? – спросил Максим и посмотрел на меня в упор.

– Что ж, тогда я буду вынуждена подрабатывать в другой аптеке, чтобы кормить себя и сына! – ответила я и тоже взглянула в глаза Максима.

– Я подумаю! – резко сказал он и быстро уехал.

«Может, я и рабочая лошадка, но могу и взбрыкнуть копытом!» – подумала, глядя ему вслед.

На следующий день Максим приехал с утра. Посетителей почти не было. Мы снова вернулись к вчерашнему разговору.

– Хорошо. Я согласен с тем, что бухгалтер будет начислять тебе зарплату. Но полностью ты ее не заберешь. Пока! Отражай сумму задолженности по зарплате в документах. Но, брать из кассы до конца года будешь по сто – двести рублей в день, на питание пока хватит, а дальше посмотрим! Сначала надо погасить долги! Я взял в долг у Архипа десять тысяч долларов! Их надо вернуть в первую очередь! – сказал Максим.

– Давай зафиксируем эту сумму письменно? Распишем ее в нашей терадке, куда заносим свои расходы по предприятию? По мере отдачи, я буду вести учет задолженности! – я вопросительно посмотрела на своего партнера.

Мы условились заносить все наши расходы в специальную внутреннюю тетрадь, про которую знали только мы вдвоем.

Он на минуту заколебался, потом согласно кивнул: «Давай запишем!»

Я занесла цифры, попросила Максима расписаться под ними: «Это не потому что, я не доверяю тебе. Это, чтобы мы ничего не забыли!».

– Ты меня поняла? Сначала, отдаем долги! – Максим был недоволен, что я потребовала его подпись. Он не любил нигде расписываться. Но я настояла на подписи.

– Ты – директор предприятия, ты везде расписывайся! – часто говорил он.

Напомнил о долге, словно сомневался в том, что я его поняла.

Странно, раньше мы хорошо понимали друг друга. Зачем этот акцент?

Я ответила: «Да. Поняла! Сначала, долг!».

Из торгового зала раздался голос посетителя, я побежала за прилавок.

Мне стало легче в моральном смысле. Я осознавала, что предстоит много работать, чтобы отдать долги Архипу. Меня одолевали сомнения, был ли этот долг на самом деле.

Ведь Максим утверждал, что его денег достаточно, чтобы открыть пару таких аптек. В какой-то момент он стал говорить о недостатке средств. О долгах.

Как я могу узнать, не лукавит ли Максим? Никак.

Он не посвящал меня в свои дела. Я знала, что он строит дом возле Иркутска, куда идут немалые средства. Что недавно приобрел новую машину.

– Если я вкладываю в какой-то проект свои деньги, я должен отбить их! – часто повторял Максим.

Но тот факт, что цифры были озвучены, уже был прорывом в моем бесконечном марафоне без конца и без края.

В субботу и воскресенье, по нашему режиму аптека работала в сокращенном режиме, с десяти утра до пяти вечера. В эти дни мы работали с Ольгой по одному.

Я – в субботу, она – в воскресенье.

Но в эту пятницу Ольга попросила: «Полина, поставь меня на все выходные!»

Я удивленно взглянула на нее: «Хочешь, чтобы меня посадили за наглую эксплуатацию человеческого труда?»

Оля вздохнула и рассказала, что недавно развелась с мужем. Вернее, Федор Простов, ее муж подал на развод.

– Вообще-то, он давно хотел развестись со мной. Но дети были маленькие и я старалась уговорить его не делать этого. Ломала свою гордость и уговаривала, умоляла. Одним словом, унижалась… Теперь, Жанна и Леня подросли и я устала уговаривать Федю. В последнее время он сильно изменился. Стал закрываться в своей комнате и писать. Пишет письма президенту страны, президенту Америки, Франции, Англии. Однажды, сказал, что следующим президентом станет он. Одним словом, я переживаю, здоров ли он, психически. Но он отказывается идти к психиатру! Обстановка дома стала невыносимой. Жанна с Леней уехали учиться, а я осталась наедине с Федором. Живем в разводе, но в одной квартире. Встречаемся на кухне, тогда он начинает говорить ужасные оскорбительные слова в мой адрес. В прошлые выходные мы поскандалили. Уж лучше я буду здесь на работе, пока Федор не ляжет спать. Он засыпает всегда в девять вечера. Ты не против, если я после смены побуду здесь часов до девяти? – Ольга посмотрела на меня вопросительно.