И видит Сайлента, стоящего в стороне, как будто ничего не происходит. И пока девушка пытается понять, что здесь творится – ни за что она не поверит, что Первый Лорд оставит своих без помощи – за спиной Сайлента сгущается Тьма.

– Ты позволил им умереть, – скрежещет Темнейший, и его голос пугает настолько, что Птица просто падает на колени.

Однако Сайлент вскидывает голову яростно, поворачивается – и девушка видит, насколько демон выше своего Повелителя. Не то чтобы это мешает Хэлкарду смотреть на него сверху вниз.

– Ты позволил им умереть, – повторяет Тьма.

И на этот раз во взгляде Лорда что-то неуловимо меняется, и он падает на колени, как подрубленный.

– Меру наказания определишь сам.

Сайлент поднимает голову, и Птица знает, что услышит. Но когда демон отвечает, по позвоночнику все равно бежит ледяная волна:

– Смерть.

Девушка бросается вперёд, но Хэлкард поворачивается, выбрасывает руку в сторону сражающихся: тонкие пальцы увенчаны когтями, едва ли намного большими, чем у орионцев. Светлых – наверное, светлых, в этой каше ничего невозможно разобрать – швыряет в стороны, и Птица кричит. Кто-то хватает её за плечи, девушка отбивается, но напавший сильнее. Окружение меняется, и она обнаруживает себя в их пространстве сна. Руки, удерживающие её, исчезают, и Птица наконец может обернуться. Перед ней стоит Сайлент, слегка усмехается уголком губ, но за этой усмешкой легко можно разглядеть боль и вину.

– Тебе нужно учиться контролировать пеленг, – сообщают ей.

– То есть так все и было? За это тебя наказали?

Лорд наклоняет голову в согласии.

– Я не представляю, как это можно контролировать, когда я сплю. А всегда находиться здесь я не могу, очень устаю.

– Я научу тебя, – обещает демон, смотрит грустными глазами.

Птица вдруг осознает, что Сайлент ожидает, что от него отвернутся, и шагает вперёд, обнимает, утыкается лбом в широкую грудь. Демон взъерошивает ей волосы и отступает сам, и улыбка на его лице теперь настоящая:

– Я должен идти. Всем прочим займёмся после.

***

Птица просыпается сразу, и обнаруживает, что все постельное белье мокрое, а сил спать просто нет: страшно снова оказаться в кошмаре. Так что она выползает в коридоры – памятуя недавнюю встречу, все же приведя себя в порядок.

И не зря, потому что увлеченная своими мыслями, она врезается в господина Серрави, который смотрит на неё задумчивым взглядом гранатовых глаз. И снова она чувствует острое дежавю – она точно встречала кого-то очень, очень прохожего на этого мужчину. Но кого?

– Кажется, сталкиваться ночами становится традицией, – хмыкает девушка.

Она понимает, что от разговора не уйти – Иктер ещё в первый раз показал, что так просто девушка от него не отделается. Так что она приглашающе взмахивает рукой.

– Вы больше любите говорить на ходу? – хмыкает тёмный.

Птица слегка улыбается:

– Мне нужно проветрить голову.

– Дурные сны? – в голосе темного скука. Он явно просто пытается поддерживать светскую беседу.

Девушка тяжело вздыхает. Она предпочла бы сразу узнать, что от неё хотят, но нет же, Иктер выбрал кружной путь.

– Да. Такое со всеми случается.

– Конечно, со всеми. Сочувствую. Меня тоже мучают кошмары, уже много лет.

Говорит он это таким же скучающим тоном.

Птица впервые смотрит на мужчину не как на проблему, которую нужно решить. Осторожно сжимает его ладонь:

– Это не навсегда.

– Не будьте столь уверены, принцесса.

Руку он отбирает, но медлит пару секунд, и этого знающей демонов девчонке полностью хватает, чтобы понять: ещё одно одинокое страдающие существо, тянущееся к любой крошке тепла.

Некоторое время они идут в молчании, и девушка даже начинает получать небольшое удовольствие от прогулки. Но конечно же, господин Серрави не желает оставаться в тишине.

– Дети сказали, вы очень тесно общаетесь с Лордами.

– Детям стоило бы болтать поменьше, – Птица вздыхает. – А нам – попросить их молчать.

– А что вы скажете о мо… моем… Повелителе?

– Во-первых, это крайне приватный разговор. Не для коридора школы. А во-вторых… Поймите, я вас не знаю. И не уверена, что стоит…

– Прошу вас, – выдыхает Иктер. – Моя комната в конце коридора.

Птица хочет твёрдо отказать, но бросает взгляд на лицо демона, и задыхается от боли в его глазах. Сглатывает, понимая, что делает глупость.

– Я расскажу только то, что на поверхности, – говорит она. – Ведите.

Комната тёмного отличается от того, что она видела обычно. Её нельзя назвать роскошной в том смысле, в котором все привыкли употреблять это слово. Но она большая и комфортная, разделена на два помещения. Чем-то обстановка неуловимо напоминает комнату Аларэя – дорогая, но не аляповатая мебель, все просто и элегантно, но каждая вещь кричит о хорошем вкусе хозяина.