Налила воды, добавила в неё моющего средства. Теперь подтянуть стол к углу и можно начинать возиться с потолком.

Средство от душевной болезни оказалось действенным. Через пять минут я напрочь забыла и о вампирах, и о своих переживаниях, усиленно оттирая въевшуюся в потолок грязь. Вот уже не дотягиваюсь до немытого участка, пора передвигать стол.

Снова забралась вверх и начала водить тряпкой. Так втянулась, будто это самое любимое моё занятие. Кухня блестела чистотой, пора была переходить в следующую комнату.

Дальше пошло по накатанной: помыть, передвинуться, сменить воду. И так по кругу. Руки затекали, шея уже задеревенела, но я упрямо тёрла потолок, стараясь закончить сегодня с этой работой.

Наконец и самый дальний угол освободился от налёта годовалой грязи.

— Вот это я молодец! — выдохнула, спрыгивая со стола.

В доме сразу как-то посвежело и посветлело. Мельком глянула в окно и удивилась — дело шло к вечеру. Неплохо поработала, про обед даже не вспомнила, хотя у меня и завтрак был не по расписанию. Сейчас чего-нибудь перекушу, бокальчик вина выпью, чтобы усталость снять, и за книжечкой посижу.

Пока суетилась с ужином, за окном окончательно стемнело. Но солнца я и так не видела сегодня. Из-за непогоды было даже непонятно, какое время суток на дворе: и утром, и днём, и вечером однообразный серый полумрак.

За окном всё так же моросило, иногда налетал ветер, бросая россыпь капель в оконное стекло, отчего хотелось залезть с ногами в кресло, укрыться тёплым пледом, и сидеть, глядя на тлеющие угли в камине и потягивая красное вино. К сожалению, камина в обычном деревенском доме не имелось, поэтому пришлось обойтись креслом и пледом, но меня и это полностью устраивало. Я пригрелась и не заметила, как заснула.

— Ты даёшь своё согласие на обряд? — Нойт приподнял мои волосы, обнажая шею. Тёплые губы слегка прикоснулись к мочке уха, затем переместились ниже.

— Да, — с придыханием ответила я. По телу разлилась сладкая истома, сейчас я готова была согласиться на что угодно.

— Это будет совсем не больно, — по шее скользнули пальцы, оттягивая ворот пижамы.

— Я ничего не боюсь, — ответила я вполголоса. Не из-за того, что такая смелая, а из-за того, что была уверена, что всё это очередной сон. Пусть сегодня я была главным действующим лицом, но разве это что-то значит?

— Мне нравится твоя непосредственность. Возможно, я не так уж и сильно прогадаю, — с обычным нахальством фыркнул вампир, а потом придвинулся ко мне вплотную.

Губы Нойта вновь начали путешествие по шее, я едва сдержала стон.

— Начнём? — мурлыкнул вампир мне в лицо.

— Да.

После моего ответа Нойтенштеггер вытянул из нагрудного кармана большой красный камень, оправой которому служило серебро. Меня так удивило это обстоятельство, что я даже освободилась от любовного дурмана и приподнялась на локте.

— Серебро? Ты держишь в руке серебро? Вот так просто? — мои глаза безотрывно смотрели на руки Нойта.

— А что в этом необычного? — Нойт слегка растерялся.

— Ну, как же, ведь все знают, как действует этот металл на вампиров… — я так и ожидала, что сейчас серебро начнёт разъедать плоть вампира.

Нойтенштеггер фыркнул.

— Ты ещё скажи, что я должен растворяться от прикосновения креста.

Я смутилась, понимая, что пошла на поводу сказок и суеверий, но удержаться от ещё одного подобного вопроса не смогла:

— Получается, что и про осиновый кол неправда?

— Вот про осиновый кол как раз самая настоящая правда, — серьёзно сказал Нойт, а потом, не удержавшись, добавил: — Впрочем, порода дерева значения не имеет, ключевое слово — кол.

— Опять издеваешься? — обиженно надула губы я.

— Ты сама всё время даёшь мне повод для этого, — с улыбкой ответил вампир.

Меня возмутило подобное заявление.

— Так, да? А я вот возьму и откажусь от обряда!

Я не знала ни что за обряд, участие в котором я пообещала Нойту, ни что за последствия у него будут, но ведь во сне это разве важно?

— А если я начну настаивать? — прошептал вампир прямо мне в ухо, его губы будто невзначай прошлись по самому краешку мочки, потом он осторожно, но весьма чувственно прикусил её зубами. Я едва не задохнулась от накативших ощущений.

И как он умудряется всего парой незначительных прикосновений ввергнуть меня в пучину эмоций? Даже во сне?

— Я… я буду сопротивляться, — собрав остаток сил, прошептала я.

— Сопротивляйся, так намного интереснее. Тем более мы оба знаем, что это только игра. Своё окончательное согласие ты уже дала.