— Назад дороги нет, — прошептал он.

Это было предупреждение. Мужчина, который пришёл за мной этим вечером, был не тот, кто увёз меня из Парижа пару дней назад. Он был полон решимости взять то, что хотел, невзирая на последствия и даже ценой причинения мне боли.

«Ты этого хотела?»

Я не сумела себе ответить, но когда Натан вышел из машины, без колебаний последовала за ним.

Квартира, в которой он жил, находилась на третьем этаже довольно старого, но ухоженного здания, с высокими, воздушными потолками. Натан открыл дверь и впустил меня первой. Я продвигалась медленно, настороженно. В квартире была очень большая гостиная, хотя и тускло освещённая. В глубине виднелись две лакированные двери: одна вела в спальню, другая — в явно неиспользуемую комнату. Внутри, как мне показалось, стояли коробки.

— Ты здесь живёшь?

Натан кивнул, но я ни на секунду не поверила ему.

Насколько мне известно, он был женат, но в этой квартире не было и следа женского присутствия. Всё выглядело голым и безымянным. Ни растений, ни картин. Конечно, внутри имелось всё необходимое для удовлетворения основных потребностей: сон, еда, стирка, может быть, принять в гости подругу, но больше ничего. Ни личных вещей, ни фотографий, ничего такого, чего бы я не видела в многочисленных отелях, в которых ночевала.

— Что-то не так?

— Просто странно, — ответила я. — Не подумаешь, что здесь кто-то живёт.

Натан вздохнул. — Что ты ожидала найти?

Ничего, — призналась я, хотя и неохотно. Доминик говорил мне, что когда Шанталь уезжала, она забрала с собой всё, но я и не подозревала, какая опустошённость осталась после неё. Если верно утверждение, — каждый дом отражает своего хозяина, то мне интересно, что я должна думать о Натане Блэре: что он пустой человек? Нет, это неправда.

Натан хотел создать впечатление, что он пустой, его ничего не волнует и он ничего не хочет. Однако что-то подсказывало мне, что это не так, и в глубине души он продолжает искать свой путь. Как и я.

— Хочешь что-нибудь выпить? — спросил он, подходя к тому, что должно было быть кухней. На самом деле она была маленькой, практически ничего. В ней не было даже духовки, только небольшая микроволновая печь и огромный холодильник. По крайней мере, подумала я, дотронувшись до апельсина, корзина с фруктами укомплектована хорошо. Там были яблоки, бананы, свежий виноград и экзотические фрукты, которые я не смогла распознать.

— Вино? — спросил он, доставая два бокала.

Я инстинктивно облизала губы, вспоминая последний раз, когда мы пили вместе.

— Только немного воды, пожалуйста.

Он выполнил просьбу. Я быстро опустошила стакан, желая не терять времени и снять напряжение, сковавшее моё тело. Когда снова посмотрела на Натана, он стоял не двигаясь и смотрел на меня.

— Что теперь будет? — спросила сглотнув.

Он прислонился бёдрами к мраморной столешнице.

— Ты мне скажи.

Мне стало жарко, хотя на улице, наверное, было очень холодно. Ветер завывал на лестничной площадке, словно умоляя меня уйти. Но я стояла, не двигаясь, перед мужчиной, который присвоил все мои мысли.

Ради него я отменила гастроли в Москве. Ради него я оставила Доминика. Ради него я отбросила всякое смущение и расстёгивала молнию на платье.

«Ненормальная!»

Я надела мягкое платье тёмного цвета с вырезом сзади и юбкой, спускающейся до колена. Сняла сначала один рукав, затем другой. Отступила назад и крепко прижала платье к груди. Я предложила Натану присоединиться ко мне: хотя и знала, — он хочет того, что происходит между нами, так же сильно, как и я. Но я требовала, чтобы он показал мне.

Мой взгляд ласкал его напряжённое тело, находя подтверждение тому, что он тоже хочет меня. И сильно.

В животе затянулся узел желания. Некоторые реакции невозможно контролировать, их нельзя подделать.

А Натан был явно возбуждён.

Мгновение он оставался неподвижным, затем подтолкнул себя бёдрами и сделал шаг ко мне. Я снова отступила, пока не почувствовала, как спина столкнулась с единственным столом во всей квартире. Он был сделан из стекла. Я представила какой холодной должна быть его столешница.

— Миранда… — Его голос заставил меня вздрогнуть. Это была угроза или предупреждение? — Спроси меня ещё раз, что теперь будет.

Я не могла ни дышать, ни думать. Знала только, что платье, которое я придерживала руками, стало тяжёлым, как ад, и мне не терпелось позволить ему соскользнуть на пол, чтобы узнать, могут ли глаза Натана стать более мрачными, враждебными или голодными.

— Что… — Я почти не могла говорить. — Что теперь будет?

Натан просунул палец между моей рукой и платьем. Постепенно, с нежностью, он заставил меня отпустить его.