Самцил тряхнул кудрями: успеем ещё! На работу! В поле! Но…

Но с дороги на косу, слегка прихрамывая, спускалась толстушка-Лилит, тоже с небольшой свитой. Вид у неё был обиженно-воинственный.

– Смотри, живая… а её-то чего сюда несёт? Ничего вроде не забывали.

Лилит окинула взглядом косу, следы широкого, уже утреннего, сабантуя, а её спутники, так же, как недавно и камуфляжные, заглянули даже в палатки.

– Где девчонки?

– Ничего себе вопрос! – возмутился Африка.

– Нам откуда знать? – с встречным вызовом рыкнул Поручик.

– Они же у вас вчера остались!

– И вслед за вами смылись.

– Куда?

– Мы что, следили? Пошли носики попудрить, и свалили, динамистки.

– Хватит врать! – брезгливое презрение у Лилит получилось на «пять». Поручик-ловелас понимал, что толстушку не столько волнуют подруги, сколько душит обида.

«Этого только не хватало!» – Капитан опустился на ящик. Ему сразу вспомнились мордовские рассказы о пропадающих на косе козах и телятах и, конечно, куда как ясные намёки Сергея Ивановича, что бабам просто так на косу нельзя.

– От нас-то чего хотите? – почти прорычал Африка, после двух неудачных вечеров подряд чувствующий себя дураком.

– Где девчонки?

– Они их, били-мыли, утопили, – пошутил Орёл, настолько не к месту, абсурдно, что, как всё абсурдное, шутка была к правде ближе самой правды.

– Может, к рыбакам каким в гости зашли? У нас выпили, пошли к другим выпили… Тут на катерах катают… – у Поручика в голосе явно слышалось мужское поражение, и это у них с Лилит было общее.

Лилит не ответила, но посмотрела на Поручика так, что про мужское он забыл.

– К рыбам они в гости зашли, – продолжил противненькое хихиканье Орёл. – Нырнули и, били-мыли, в русалок… того… били-мыли, превратились.

– О-о!.. – Капитан стукнул кулаком по колену.

– Да в лес они нырнули, вон в те кусты, носики попудрить, пос…ть заодно.

– А может, они там вырубились? Выпили ведь… – кинул соломинку Виночерпий.

– Пошли, пошли, поищем, – ухватился за неё почуявший новую беду Капитан, и скоро они с Поручиком, Африкой и всей лилитовской командой исчезли в черёмухах.

– Ну что, Сеня, поработали и сегодня? Пошли-ка лучше зарядим донку.

– Тебе рыбы мало?

Через пять минут вернулся Африка.

– Нашли? – на лице Николаича был испуг.

– Не-е.

– Чего ж ты вернулся?

– Не нравится мне эта пионервожатая… боюсь нагрубить.

С высокого берега донёсся треск трактора. Как говорится, если ты не идёшь на работу, с работы придут к тебе. Женщина в сапогах и комсомольской косынке так же, как и полчаса назад Лилит, решительно спускалась на косу. Шёл уже, между прочим, двенадцатый час…

– А ведь это бригадирша, по-моему, Зоя, Зоя Павловна, – узнал её Виночерпий.

– Петровна, – поправил Аркадий, пока сама Петровна не подошла на расстояние слышимости.

– Кто у вас тут главный? – без предисловий почти прокричала бригадирша.

– Вот так, без всякого «здравствуйте»? – как будто обиделся Семён.

– Да вы тут и без меня здравствуете.

– Давайте поздравствуем с вами, присаживайтесь! – Семён слез с ящика.

– Со мной здравствовать будете в поле… – Женщина явно не собиралась идти на контакт. – Так кто главный?

– Главный по чему? – законно спросил Африка.

– Почему? Потому что назначили, наверное. Так кто главный?

– Главный по чему? – повторил Африка, ударяя на последнее слово, дураком ему нравилось.

– Самый главный!

– Самый главный в Америку сейчас уехал, денег просить и страной торговать… шкура. А у нас есть главный по рыбе, по вину, по техническому обеспечению… – развернул картину Семён.

– По совести у вас главного нету?

– Есть, он же, правда, и по рыбе! – Семён кивнул на Аркадия.

– Я не по совести, я по честности, – поправил Аркадий.

– Ах ты, спутал, – как будто даже расстроился Семён. – Вам по честности старший не подойдёт, Зоя Павловна?

– Петровна, – она вздохнула, осознав бесполезность своей миссии.