— Они сами подписали себе приговор, — прошелестел над ухом неестественный голос. — Ежели они отринули элегию, им нет места в нашем мире.

— Я знаю.

— Тогда почему ты смотришь на них с сочувствием? Разве они заслуживают снисхождения?

— Они умирают, — отчуждённо заметила Вейнберг, — и им больно.

— Это не имеет значения, — возразил голос. — Мы предупредили их, когда провели пробную демонстрацию в Линейной. Вынужден признать, что твой зверёк оказался полезным.

Рядом неизменно находился Файдалом. Как и прежде он держался тени, однако от Вилены не укрылось, что привычная маска сменилась маскировочной — белоснежным красморовским клювом с горящими красным линзами.

— Тогда не хочешь объяснить, что произошло на митинге? — прошипела Вилена. — «Панацея» сама очистит мир от грязи.

— Мы решили иначе, — уклончиво ответил сопровождающий. — Смею предположить, «Панацея» уже на восточном складе КОЗ?

— Никто не станет ждать, пока в России доведут до ума новую маркировку, — встречным намёком отозвалась Вилена. — Нас… Меня огорчает лишь то, что вакцинацию начали прежде, чем мы успели предупредить лояльных к нам персон.

Но голос её не выражал печали.

— Всё определит случайность.

— Всё так. Пока каэльт со своей свитой будут заняты успокоением народа, мы закончим начатое.

— Пусть так, — Файдалом, остановившись, растворился в тени, — но помни, я готов взять ситуацию в свои руки.

Вилена как ни в чём не бывало пошла дальше.

После вступления Карпейского Каэльтства в Тризонию все дворцы и храмы отменили. Так, например, на месте Некроистского храма возлюбленной Белладонны построили ресторан «Фантазм», в котором немногие могли позволить себе заказать здесь столик.

— Госпожа Вейнберг, — кивнул на входе жрице двухметровый охранник. — Господин Кемром вас уже ждёт.

Внутри женщину встретили ослепительная синева неона и реконструированные храмовые залы в романском стиле. Часть стен заменили стеклом, напоминающим подтопленный лёд. Фоном звучала классическая музыка в современной обработке. Персонал — вышколенный чаевыми и суровым руководством — состоял из роботариев. Дресс-код вынуждал держать их шарниры закрытыми, но Вилена за километр слышала, как от марионеток разило смазочным маслом.

— Здравствуй, — поприветствовал её стоящий перед столом мужчина. Несмотря на полутьму, его глаза скрывали солнцезащитные очки. Одет он был просто и невзрачно: брюки и рубашку. — Давно не виделись.

Сейчас, когда Кемром разговаривал с Виленой, его речь звучит значительно медленней: так, будто он тщательно подбирал каждое слово себя.

— Почему ты назначил встречу в общественном месте? — сдержанно улыбнувшись, поинтересовалась жрица и опустилась на стул. Она отвлечённо перебирала столовые приборы, пока мужчина садился напротив. — Ты боишься меня, Тони?

Прочистив горло, тот уточнил:

— Остерегаюсь, — и, подумав, добавил: — Надеюсь, ты довольна? Мне бы больше не хотелось затягивать… с формальностями.

Приметив в меню пару позиций, Вейнберг отложила папку и, подложив под голову руки, посмотрела собеседника. От проницательного взора не укрылись следы скальпеля и поцелуи множества тончайших игл. Едва ли восстановленное лицо сильно отличалось от прошлого… Однако при свете, искусственном и безжизненном, прослеживалась чёткая грань меж шитой человеческой плотью и силиконовыми накладками, призванными скрыть несовершенство существующих инструментов.

Получается, подумала Вилена, хирургия оказалась куда более бессильной, чем следовало ожидать.

— Приятно, что ты хотя бы попытался… — не скрыла разочарования покровительница. — Когда я просила тебя исправиться к нашей встрече, я надеялась на лучший результат. Где твоя хвалёная регенерация?

— Здоровье изменило, — вполголоса пояснил капитан и, подняв руку, на мгновение задержал её у головы. — Несущественно.

Вилена напряглась. Пока она не решалась озвучить, что лишь по причине отменного здоровья в своё время выбрала его. Вместо этого сказала:

— Сделай с этим что-нибудь, — то, что могло прозвучать требовательно, но при этом с заботой, таило в себе нотки угрозы.

— Достаточно любезностей. Что от меня требуется дальше? — Кемром коснулся оправы очков. — Я уже достал то, что ты хотела.

— Видишь ли, мы столкнулись с непредвиденными… трудностями, — расправив салфетку на коленях, обескураженно поделилась Вейнберг. — Наши прогнозистки, к сожалению, не учли распространения элегии и, в частности, что она столь скоро доберётся до Градемина. Видимо, придётся увеличить смету, и я хотела…