– Такого молодца всякая полюбит.

Таир вспомнил, как еще в деревне он мечтал стать героем нефти. С этой целью и приехал в Баку. Но когда он подумал, что со дня приезда не совершил еще ничего, достойного внимания, сердце его сжалось. "Уж не потому ли охладела ко мне Лятифа?" - мысленно спросил он себя.

Трамвай резко затормозил и остановился.

Вспомнив, куда и зачем он едет, Таир несколько успокоился. Он решил вечером во что бы то ни стало поговорить с Лятифой, высказать ей все, что накопилось на сердце.

2

В кабинете Кудрата Исмаил-заде шло совещание буровых мастеров и инженеров. Сизый табачный дым заполнил всю комнату, и лица людей казались призрачными, как тени. Внимание всех было поглощено вопросом, который с самого начала заседания был поставлен управляющим: почему трест отстает по бурению и как вывести его из прорыва?

Молодой инженер с удлиненной, точно сдавленной с висков, головой, поминутно приглаживая рукой волосы, разделенные посредине пробором, говорил уверенно, без запинки. Он утверждал, что главной причиной отставания треста является плохая работа молодых рабочих, недавно пришедших на промысла. По его мнению, лишенная трудовых навыков и незнакомая с традициями нефтяников молодежь представляла собой как бы помеху производству.

Вот уже два часа, как Исмаил-заде своим спокойным "пожалуйста" предоставлял слово то одному, то другому участнику совещания. Он сопоставлял обнаруженные им со дня прибытия в трест неполадки в бурении с тем, что говорилось здесь, и мысленно делал свои выводы. Сейчас, услышав нарекания на молодежь, причем не из уст какого-нибудь старого мастера, а от молодого инженера, он выпрямился в кресле и спросил:

– Объясните поточнее, товарищ Фикрат, почему именно молодежь тормозит работу?

– По-моему, это ясно, - продолжал инженер.
– Аварии почти всегда результат неопытности или халатности новичков. Я уже не говорю о том, какой вред производству наносит отсутствие производственной дисциплины у всех этих деревенских парней, которые при первой же аварии бегут с буровых...

Исмаил-заде устремил недоумевающие глаза на Фикрата.

– А много таких?

– Немного, но есть.

– Можете привести пример?

– Пожалуйста! Вот, скажем, Таир Байрамлы со сто пятьдесят пятой буровой...

Спокойно дремавший в углу Рамазан, - на заседаниях его всегда клонило ко сну, - услышав знакомое имя, очнулся и, послушав немного молодого инженера, попросил слова.

– Пожалуйста, я уже кончил, - сказал Фикрат и сел на свое место.

Рамазан, не поднимаясь, задал всего один вопрос:

– Значит, из-за того, что Таир в часы отдыха прогулялся на вокзал, отстал целый трест?

Молодой инженер удрученно провел рукой по волосам. Старый мастер убил его одной репликой, и вся его получасовая речь пошла насмарку.

Встал и заговорил Исмаил-заде:

– Пусть извинит меня товарищ Фикрат, но молодежь тут не при чем. Я записал много практических предложений работников треста, сделанных ими на наших совещаниях. Вопрос глубоко и серьезно обсуждался также в первичных партийных организациях. Причину отставания надо искать не в отношении молодежи к работе, как это делает товарищ Фикрат, а в том, что мы вообще плохо работаем.

Сказанное им тоже занесено вот сюда, - Исмаил-заде указал на свой блокнот.
– Среди молодежи, прибывшей на производство, нет инженеров, тогда как именно они, инженеры, раньше всех должны изучать причины аварий и уметь предупреждать их.

– Но вы сами однажды на буровой говорили, что аварии всегда происходят по вине новичков!
– напомнил управляющему готовый засмеяться Фикрат.

– Да, говорил... и не раскаиваюсь в этом. Это было сказано ради пользы дела, для того, чтобы молодые рабочие внимательно относились к своим обязанностям. Однако искать причины аварий только в неопытности молодых рабочих - значило бы всем нам, специалистам, самоустраниться от ответственности. Возьмем такой вопрос: вот мы вводим в эксплоатацию старые, заброшенные скважины. Их здесь называют "мертвыми" и, по-моему, не совсем основательно, ибо, насколько мне известно, не бывает мертвых скважин, но иногда попадаются мертвые работники. Так вот, при восстановлении этих скважин мы сталкиваемся со многими случайностями. Очень часто нефтяной пласт заливает водой. Кто за это должен отвечать? Конечно, в первую голову инженеры!

Фикрат хорошо знал, куда метит Кудрат Исмаил-заде. В заброшенных буровых, вводимых в эксплуатацию под руководством Фикрата, таких аварий было немало, и в результате - три скважины, над которыми бились давно, до сей поры не дали ни грамма нефти.

– Ясно вам, товарищ Фикрат? Почему это наши уважаемые геологи не могут предвидеть кое-что заранее, чтобы гарантировать нас от подобных случайностей?

По мере того как говорил Кудрат Исмаил-заде, в кабинете устанавливалась напряженная тишина. Многим казалось, что управляющий говорил именно то, что они сами думали, но как-то не решались сказать.