– Ладно, ладно, мир не обрушился из-за этого...
– ответил Таир, украдкой поглядывая на подошедшую к мастеру Лятифу. Он подвернул трубу доотказа и, словно командуя, взмахнул рукой:

– Пускай!

С монотонным скрежетом труба пошла в скважину.

Ранним утром, перед самым концом работы смены, в которой работал Таир, на буровую прибыла моторная лодка "Весна" с группой рабочих в шесть человек. Сойдя с лодки, бригадир группы поздоровался с Рамазаном и объяснил ему цель приезда:

– Мы прибыли по распоряжению управляющего трестом Лалэ Исмаил-заде, чтобы помочь вам.

– То есть как это, помочь?
– удивился мастер, смерив бригадира с ног до головы суровым взглядом.

Это был рослый детина с выпирающими из-под рубашки упругими мускулами. Он стоял перед мастером, широко расставив ноги, с видом борца, приглашающего противника померяться силами.

– Говорят, здорово отстаете. Вот мы и решили взять вас на буксир, чтобы вытянуть из прорыва.

Рамазан подумал было, что тот шутит, но, взглянув на рабочих и не заметив и тени улыбки на их лицах, так же серьезно, в тон бригадиру, ответил:

– Я очень благодарен Лалэ-ханум, но в помощи пока не нуждаюсь. Еще не было случая, чтобы я выполнял план ниже ста двадцати процентов. Если так пойдет и дальше, надеюсь в следующем месяце еще немного поднять процент перевыполнения. Так что возвращайтесь-ка лучше к себе. Вы и там, наверно, нужны не меньше.

Бригадир понял, что мастер рассержен и сдерживается только потому, что не хочет обидеть приезжих.

– Ладно, - согласился он, - но что же мы скажем управляющему?

– Скажите, что мы хозяева своего слова. Верно, в соревновании наш трест пока отстает, но... цыплят по осени считают.

– Ваш управляющий, Кудрат Исмаил-заде, согласился с нашим предложением.

– Согласился он или нет, а в помощи я не нуждаюсь!
– повысил голос Рамазан.
– Я сам позвоню Лалэ-ханум. А вам я хотел бы сказать одно слово и лучше уж скажу, чтобы не таить этого в душе...

– Пожалуйста, скажите.

– Как бы ни был тощ верблюд, все же его шкура непосильная ноша для погонщика.

Бригадир не совсем понял, что хотел сказать старый мастер этой пословицей, но спорить не стал и дал знак своим товарищам садиться в лодку.

Когда незваные гости отчалили, Рамазан, пряча усмешку под густыми усами, обернулся к своим рабочим, которые от начала до конца слышали его разговор с бригадиром:

– Слышали, ребята? Если у вас есть честь, то не уроните и мою. Даете слово?

– Даем!
– дружно прозвучали голоса молодых рабочих.

– Даю!
– раздался отдельно голос Таира.

2

Была звездная осенняя ночь. Круглый диск луны висел над морем. Лалэ и главный инженер ее треста Минаев, сойдя с машины, поднимались к новой буровой, заложенной на вершине скалистого холма, в полукилометре от берега. Они были связаны не только служебными отношениями. По окончании Нефтяного института Дмитрий Семенович Минаев был назначен инженером на один из промыслов. Лалэ Исмаил-заде тогда заведовала соседним промыслом. Иногда они встречались в тресте, но их знакомство носило в первое время чисто официальный характер. Простой случай, однако, сблизил Дмитрия Семеновича с супругами Исмаил-заде: в новом доме, построенном для специалистов нефтяной промышленности, они стали соседями.

В то время Дмитрий Семенович был еще холост. Между ним и его теперешней женой Верой Алексеевной еще только завязывался роман. Девушка изредка заходила к Минаеву, и Лалэ знала ее.

Однажды, увидев влюбленных на балконе - балкон был общий, Лалэ вышла к ним.

– Вчера, - обратилась она к Дмитрию Семеновичу, - в нашем оперном театре выступал с лекцией Анатолий Васильевич Луначарский. Особенно были интересны его ответы на вопросы слушателей. Одна его реплика целиком относилась к вам, сосед.

Дмитрий Семенович стоял рядом с Верой, опираясь локтями о перила. Он выпрямился, откинул обеими руками золотистые волосы и спросил:

– Что же сказал Анатолий Васильевич?

– Обращаясь к молодежи, он полушутя-полусерьезно посоветовал: "Торопитесь вступить в брак". Все рассмеялись. Хотелось бы мне знать, когда вы последуете его совету?

– Я готов хоть сегодня, соседка, - ответил Дмитрий Семенович, глядя на Веру, у которой сразу порозовели щеки.
– Но это зависит не только от меня. Вероятно, Анатолий Васильевич, советуя торопиться с женитьбой, имел в виду юношей и девушек, только что достигших совершеннолетия. Ну, а мы уже люди солидного возраста. Мне стукнуло двадцать пять, а Верочке перевалило за двадцать два.

– Я понимаю Анатолия Васильевича, - серьезно сказала Лалэ.
– Семейная жизнь имеет свои преимущества.

– Какие, например?
– спросила Верочка, едва сдерживая улыбку и глядя Лалэ прямо в глаза.
– А вы помните слова молодого Болконского, сказанные им Пьеру Безухову: "Никогда, никогда не женись, мой друг..."

Лалэ принялась уже серьезно доказывать преимущества семейной жизни, но агитация ее не имела успеха. Дмитрий Семенович и Вера поженились только через два года, когда Лалэ была уже управляющим трестом.