– Вот, товарищи, командир танка сержант Сливко. Вы поступаете в его распоряжение. К двадцати двум часам доложить свои выводы.

– Разрешите выполнять?
– они, кряхтя, поднялись все разом, правда в три-четыре приема.

– Выполняйте.

Я с нетерпением распечатал конверт.

"Милый Алеша! Не верь тому, что тебе говорят. Пойми, все как раз наоборот. Я по-прежнему люблю тебя и скучаю с каждым днем все сильнее. Мне так одиноко, будто живу в глухом лесу, среди диких зверей, которых становится все больше. А по ночам, Алеша, меня мучают страшные, непонятные сны. То какой-то полудохлый или пьяный лев, то какой-то шакал поганый, почему-то в фуражке. А один раз приснилось, будто я маленькая и меня привели к логопеду. Который оказался беззубым зубным врачом. Леша, не верь злым языкам, что врут, будто я увлеклась военным. Какой он военный? Торгаш он вылитый. Ты подумай хорошо - зачем он мне нужен? И всего-то капитан. И рожа у него поганая. Лапоть рязанский.

Недавно смотрела по телевизору американский фильм. Как на фургон в прериях разбойники напали, ограбить хотели. И даже расплакалась - так один ковбой на тебя похожий, прямо одно лицо.

Когда же мы с тобой увидимся? Дай весточку, а то зачахну без любви, как Кармен. Живу одной надеждой. Только твоя Любаша".

Наконец-то!

– Лялечка, срочно Майора ко мне. Или он тоже с Прошкой по блядям поехал?

– Вот еще! Он в приемной. Я его вызвала, когда письмо увидала.

Ну вот, Натали, а вы говорите... Нет, Лялечка, никогда тебе достойной цены не будет.

Я с торжеством помахал письмом перед лицом Майора.

– От Надежды? И что сообщает?

– Любит, верна, ждет! Как мы и предполагали, сведения о новом штурме примитивная деза. С целью заставить нас сосредоточить силы на обороне моста и ослабить прикрытие колонны.

– Я бы не торопился с выводами, - поосторожничал Майор.
– Город мы оставляем пустым. Это опасно. Что дальше?

– Пусть Волгин найдет человека, который может знать какое-то лесное логовище. Вроде охотбазы, или охотничьего домика, или какой-то резиденции экс-Губернатора.

– Ага, - обрадовался Майор, - нашлись, голубчики. Там, значит, сошлись? Все?

– Все трое. И Ваня Заика там, и Губернатор низложенный, и этот поганый мент-предатель Козлов. Я думаю, наш наезд на город застал их там, на оттяжке. Охотнички ведь...

– Хорошая компания, да? Символическая такая. Триада преступной власти в миниатюре.

– Без эмоций, Майор. Побереги их до лучших времен.

– Что еще?

– Ну, силы собирают по округе, это мы знаем. А вот с оружи ем у них напряг. И, похоже, Ваня столковался с каким-то капитаном. В соседней воинской части.

– Там этих капитанов до хрена.

– А наш-то особый. Скорее всего, страдает фурункулезом: по ориентировке - "рожа поганая". "Рязанский лапоть" - это как думаешь? Лопух? Уроженец Рязани?

– Рязань... Грибы с глазами? Не похоже. Рязань косопузая, что ли? Подойдет?

– Ну вот, - удовлетворенно подытожил я.
– Значит, капитан в прыщах на лице и с пузом на фигуре. Ты его выманишь, мы его заберем. И разберемся. А командиру части на всякий случай намекни, что, мол, если тайное хищение не удастся, то за ним может открытое нападение воспоследовать.

– Какие ты слова знаешь, - восхитился Майор.

Наконец очередь до Юльки дошла. Не зря ведь на нее в письме намекалось. То, что она - из Ваниных телок, мне известно было. Но сейчас этот факт особое значение получал.

– Расскажи мне о себе, красавица.

– Родилась я не так давно. Можно сказать, совсем недавно. В семье советских педагогов. Они меня хорошо воспитали и дали красивое имя Джулия. Уменьшительно-ласкательно - Джульетта. По-нашему - Юлька-оторва. Отличаюсь большими способностями. Все науки схватываю на лету. Но неусидчива. Предпочитаю поваляться, с хорошим мужиком. С детства увлекалась рисованием...

– Достаточно. Пойдешь на работу в мастерскую художественных промыслов. Будешь деревянные ложки расписывать.

– Вот еще!

– У Ляльки научилась? Ты с нее пример не бери, далеко зайдешь. Что еще хочешь сказать?

– А я больше ничего не знаю. Даже таблицу умножения забыла... Ну я пошла?

– Никуда ты не пойдешь. Я тебе пропуск не подпишу. Останешься здесь, поживешь с нами. Пока что-нибудь интересное не вспомнишь.

– Вы не имеете права!

– Кто сказал?

– Все говорят.

– А ты всех не слушай. Ты меня слушай. Все, иди, детка. Мой секретарь тебя устроит.

Зазвонил телефон.

– Серый? Это я, Прохор, - шепотом почему-то.

– Здорово, жених.

– Не смейся, я стараюсь быть тебе полезным. Я рискую ради твоего дела. Я расколол ее...

– Это в каком смысле?

– Ты невыносим. Она проговорилась, что в Заречье готовятся к штурму. Они уже сконцентрировали свои силы у моста, окопы нарыли. Ждут отправки колонны, чтобы взять город.

– Спасибо, Проша, - сказал я проникновенно.
– Штирлиц ты мой. Будь осторожен. Береги себя. Ты еще нужен Родине. И постарайся как бы случайно проговориться своей невесте, что ты сообщил мне об этом факте. Если останешься жить, я представлю тебя к награде. Действуй, старина. Совет вам да любовь.