— Лира... — начала Брайар, но ее прервали.

— Правильно. Они бы не заметили, что ты пропала. — Тэтчер переводит взгляд на меня, ярко-голубые глаза сверкают горечью. Боги, они такие холодные. Один шаг не в ту сторону, и я чувствую себя так, словно падаю в воды Аляски.

— Но твои друзья, которые спят с Колдуэллом и Ван Дореном, заметят это. Что делает тебя худшей мишенью. Кто бы ни управлял Гало, он не хочет видеть сыновей семей-основателей в качестве врагов. Мы ведь ясно дали это понять, не так ли?

— Но Коннер...

Прекрати произносить его имя, — процедил Тэтчер, его белые зубы сверкнули в лунном свете, не оставляя мне места для возражений. — Он не наш союзник и не твой друг. Не забывай, на чьей стороне ты играешь, Лира.

Тишина опускается между всеми, тяжелая и густая, практически душит меня, знаю, что он прав. Быть сердечным с Коннером Годфри — то же самое, что быть вежливым со Стивеном Синклером, деканом Холлоу Хайтс. У них есть история, у них двоих; они друзья.

Как бы мне ни хотелось верить в его непричастность, я быстро поняла, что в этой части Орегона никому нельзя доверять. У каждого человека есть какой-то грязный секрет, который он скрывает.

— Мы просто пытаемся убедиться, что ты в безопасности. Учитывая то, что случилось с Розмари и другими пропавшими девушками, мы должны присматривать друг за другом, — тепло говорит Брайар, протягивая руку и беря меня за запястье, чтобы притянуть к себе, подальше от сурового взгляда и ледяного присутствия Тэтчера. Она постоянно служит буфером между нами двумя, не понимая, что я не хочу быть защищенной от него. Это я ищу его.

Я солгала ему, когда сказала, что ничего не скрываю от своих друзей.

Скрывала его от всех них. От всех.

Тэтчер — мой самый большой секрет.

Когда меня перевели в приемную семью в Пондероз Спрингс после двух лет, проведенных за пределами штата, я училась в средней школе. Мой первый день в шестом классе был ближе к концу учебного года.

Я не забыла его. Его лицо снилось мне каждую ночь. Мальчик, который спас мне жизнь. Я считала Тэтчера великолепным в сумрачной ночи, но ничто не могло полностью подготовить меня к тому, чтобы увидеть его при свете дня на школьной парковке.

Планировала подойти достаточно близко, чтобы увидеть, скажет ли он мне что-нибудь, но, как он и говорил, я была призраком, созданным им, и он меня не видел. Я летала по тому же классу, витала в том же обеденном зале, а он не удостоил меня даже взглядом.

Но потом что-то изменилось. Я была призраком для всех, невидимой для окружающих, но единственный раз, когда я чувствовала себя понятой, принятой, это когда я была рядом с ним. Он был единственным человеком в мире, который знал мою историю, то, кем я была, и те ужасы, свидетелем которых я была.

Даже если он не признавал моего присутствия, я чувствовала себя комфортно, когда следовала за ним, знал, что я там не одна, что я не единственный, кто живет с монстром внутри меня.

Но потом постепенно я стала меньше думать о том, как привлечь его внимание, а больше о том, как быть рядом с ним. Наблюдать за ним. Даже самые обыденные дела, которые он делал, были так увлекательны для меня.

В школе я держалась поближе, а потом стала смелее, притаилась за пределами школы, чтобы посмотреть, изменился ли он, когда был один, а не в окружении людей. Я узнала парней через него, потому что большую часть свободного времени он проводил хотя бы с одним из них рядом.

На кладбище я стояла в толпе людей, наблюдая, как он поддерживает своих друзей в любом кровавом виде спорта, в котором они участвовали в тот вечер. Потом в Клиффе, где он встречался с ними, по городу и, в конце концов, у себя дома.

Близко было недостаточно близко. Неважно, откуда я наблюдала за ним, или насколько уединенным было место, где я за ним наблюдала, я никогда не чувствовала себя достаточно близко.

В какой-то момент я попыталась остановиться, но поняла, что ущерб нанесен. Мое сердце не хотело отпускать его.

Теперь мы стоим здесь, и он далеко не тот мальчик, который оставил монеты на глазах моей матери. Мальчик, который спас меня от гнева своего отца.

Передо мной стоит Ангел Смерти. Мрачный жнец, сотканный из теней и элегантности. Человек с руками, созданными для того, чтобы отнимать жизнь у других. Темнейшая из темнейших душ, заключенная внутри воплощенного зимой трупа, сделанного из чистейшего мрамора, высеченного и вытравленного до совершенства, гладкая фарфоровая кожа, сверкающая в лунном свете.