Храпели они поочередно, Танюшка слабо гулила, словно малолетняя, а Алик урчал и чмокал губами.

– Севрю... севрюшка моя, - сказал он шепотом и, скрипнув зубами, перевернулся на спину.

Вадим Анатольевич прикрыл дверь и отправился в ванную. Там, в зеркальном туалетном шкафчике, он не нашел ничего, кроме маникюрного набора с микроскопическим ножичком. Идти с голыми руками на Запекушина Севрюк не мог - силы были неравны абсолютно, даже фактор внезапности не помог бы... Поэтому из ванной он отправился на кухню, где и нашел златоустовский набор ножей "Дюжина". 1-й номер был почти как маникюрный, а вот двенадцатым можно было разделать небольшого кита или большого моржа. Ножи отковали из метеоритного сплава, всего два набора: один подарили демократы Златоуста Президенту Хвоеву, а второй достался Севрюку за круглую сумму в пять тысяч долларов. В доме ножами никто не пользовался по причине сверхзаточенности: даже легкое прикосновение вызывало порез и кровотечение. Теперь, наконец, чудо-набор дождался своего звездного (метеоритного?) часа.

...Утром Вадим Анатольевич Севрюк не выдержал, рассказал Деду Матросу все, как было. Дед Матрос вначале не хотел ничего о "деле" слушать: на хрена мне эти грузила, меньше знаешь - больше живешь, да и по понятиям не положено по "делу" толковать... Но уж очень хотелось банкиру выговориться, да и нечего было скрывать: он ведь сам пришел, сказал все, уйти от ответственности теперь уже не представлялось возможным.

– Тяжкие телесные со смертельным исходом, - констатировал Дед Матрос.
– Пять лет расстрела солеными огурцами. Шучу. А так: сто одиннадцатая, от пяти до пятнадцати... Ну, если аффект признают - двушкой или трешкой отделаешься. Ты готовился долго?

– Куда?
– недоуменно переспросил Севрюк.

– Не куда, а к чему. Ну, нож там точил или нет, сразу яйца рубил или думал что-нибудь перед этим, мозговал? Когда замыслил - давно? Или сразу озлился?

Севрюк вспомнил, как он в багажнике мечтал отрубить Запекушину яйца. Это, если сознаться, могло сойти за умысел. А в каком багажнике?
– спросит следователь. Как объяснить?

– Ничего не мозговал, пошел на кухню, взял секач, зашел в спальню, примерился и сразу - вжик! Правда, хотел ещё Таньке голову отрубить, но она, змея, под кровать нырнула, не достал, - рассказал Вадим Анатольевич.

– Поскользнулся, упал, очнулся - гипс, - процитировал Дед Матрос.
– А половой член? Так, значит, и отскочил?

– Да... Алик пополз за ним, рукой тянулся, но я ногой его, член этот, под кровать, к Таньке отфутболил. И ушел.

– Ну ты злоде-е-ей!
– восхищенно протянул Дед Матрос.
– Мужичок, бля, ломом подпоясанный! Молодец! Зря только ты повинился: надо было на бабу все валить, ни хрена, мол, не знаю ихних делов, откусила, наверно... Щас бы не ты, а она в КПЗ парилась. Зря кололся, зря...

Дед Матрос замолчал, как бы воображая что-то в своей седой голове, потом сказал, вздохнув:

– Да... Ну и смертушка, прости Господи... Вражине, козлу не пожелаю. Как звали-то его?

– Кого?
– не понял Вадим Анатольевич.

– Терпилу твоего замоченного.

– Алик... Олег.

– Царствие ему Небесное, - ещё раз вздохнул Дед Матрос.

ЛЮДИ ЩЕБРЯНСКОГО, МАНИЛОВ И БАБАН

Альберт Сатаров быстро собрал две группы. Одна из них в количестве четырех человек, вооруженная "береттами" и мощным "ноутбуком", отправилась в офис "Добрых людей", другая, бойцы Лямцин, Лихов и Могилян, - под личным руководством Сатарова - в "Сирин". Связь держали по рации, к тому же Альберт, во избежание накладок, выдержал небольшой интервал между посещениями.

Через час первая группа вышла на связь.

– Берт, здесь пусто как в черепе. Вроде середина рабочего дня, хоть кто-то должен быть, а?
– доложил Слава Конкин, тоже, как и Сатаров, бывший "афганец".

– А на вид?

– На вид чисто, никакого шмона или расхода. Даже компьютер на прием работает, в Интернете.

– Ладно. Скачайте винчестеры - и домой. А мы сейчас на свой объект выезжаем.

Помощь не нужна?

– Нет. У нас объект попроще. Я боялся, что вам подмогу придется гнать. Все, до встречи...

Группа Сатарова разместилась в джипе "Ниссан". Взревел мотор, и мощная машина рванула в переулок между домов.

Офис "Сирина" не произвел впечатления на Сатарова, видал он такие резиденции на одном месте. Впрочем, бывало, что за неприглядным фасадом скрывалось нечто.

Домофон не ответил, и один из подручных Сатарова, Женя Лямцин, уже собрался вернуться к "Мицубиси" за инструментами, но Альберт толкнул дверь, и она открылась, выбросив на входящих легкий сгусток теплого воздуха.

Никого не было.

Сатаров осмотрел компьютеры - ни один не работал по причине отсутствия жестких дисков. На полу валялась треснутая бейсбольная бита, а окно, выходящее во двор, было лишь прихлопнуто, но не закрыто на шпингалет.

В кабинете на столе были разбросаны бумаги с цифрами, схемами и таблицами - их Сатаров аккуратно сложил в стопку и сунул в сумку.

– Может, бандюки на них наехали?
– высказал предположение один из бойцов.

– Кто здесь без нас на них мог наехать? Это ж Центр, тут Вредитель держит все - кроме риэлта, который держим мы... А шаромыжники скорее на магазин полезут, а не в фирму без вывески. Ее же пробивать надо, обхаживать... Нет, что-то здесь не то... Женя, сходи на улицу, осмотрись, спроси у кого-нибудь: может, видели что?