Увёз, как какую-то преступницу: без вещей, телефона и каких-то личных предметов. В новой жизни для меня уже приобрели всё самое необходимое, дорогое и эффектное.

Хотя, почему как преступницу? Я ведь ей отчасти и была. Ведь именно по моей вине всё закончилось именно так. Дурочка, которая возомнила себя умной и способной обыграть матёрого хищника.

Ложь. Рейф всегда был на десяток шагов впереди меня. И теперь я была его собственностью. Красивая игрушка без права голоса.

Это было сложное время. Жуткое. Я плохо помнила его, лишь отрывочные моменты. Может поэтому и не могла точно сказать, сколько прошло времени. Один день сменял другой. Похожие друг на друга, безликие, полные боли и ненависти.

Сначала я рыдала, устраивала истерики и уничтожала всю посуду и фарфор в квартире, в которой меня заперли. Ох, с каким восторгом и злорадством я запускала в стену одну статуэтку за другой, вазы, тарелки и прочие безделушки.

Бросала, пока были силы, а потом, жалобно всхлипнув, сползла на пол и заревела, захлёбываясь слезами. Глупая девчонка, которая так ничего и не поняла. И это стало сигналом для слуг, которые тут же принялись убирать и наводить порядок. Не прошло и пары часов, как квартиру снова украшали вазы, статуэтки и прочие безделушки.

За горем пришла ненависть. Обжигающая своим холодом душу и ломающая сознание. Ох, какая это была ненависть, словами не передать. Никогда не думала, что могла быть способна на такие чувства.

Я ненавидела отца, который в своей алчности не увидел ловушку, что модифицированный так искусно для него создал. Презирала мать, которая оказалась слишком слаба, чтобы противостоять отцу, отговорить его от опрометчивого шага, слегла с сердцем, свалив все проблемы на меня. Шона, оставившего меня по приказу отца ради какой-то работы и карьеры. Бывших подруг, которые никогда и не были подругами, а пользовались мною как хотели и когда хотели. Себя за то, что попалась на крючок оборотня, заглотив наживку по самые жабры. Весь мир за то, что позволил этим монстрам господствовать и устанавливать правила.

Но больше всего я ненавидела Рейфа Омару, который стал моей болью, горечью и проклятьем.

Модифицированному нравилось играть со мной. Нравилось, как я бросалась дикой кошкой на него, как упиралась и сопротивлялась, кусалась и пиналась, пытаясь вырваться из его рук. Нравилось одерживать победу. Раз за разом.

Мужчина приходил каждый вечер в одно и то же время. Открывал дверь, снимал пиджак и кивал мне:

— Здравствуй, Полуночница.

Слуги тотчас уходили, оставляя нас одних. Преданные псы, вызывающие лишь презрение.

Сначала я просила его отпустить меня.

Где была моя гордость, когда я стояла перед ним на коленях, умоляя?

От той Кейт не осталось ничего.

Но это не помогало. Я быстро поняла, что это бесполезно. Омару всё равно меня не отпустит. И снова по кругу — крики, слезы, истерика, сопротивление. А заканчивалось всё одинаково — постелью. Чтобы я ни делала, как бы ни старалась, результат один — секс.

Рейф не набрасывался на меня словно дикий зверь, не кидал на огромную кровать, не подминал под собой, раздвигая ноги. О нет. Хищник действовал намного хитрее, добиваясь того, чтобы я сама просила о продолжении. Умоляла взять меня, не в силах противиться тому огню, что горел внутри. Мужчине было достаточно поймать меня и поцеловать. Минута отчаянного сопротивления и я уже постанывала в его руках, зарываясь пальцами в волосы, трясь бёдрами о его, как распутная девка.

Несмотря на то, что физиологически была девственницей, я много знала и читала о сексуальной жизни. Пару раз даже втайне от родителей смотрела платные каналы восемнадцать плюс. Но сильно меня не впечатлило. Как-то всё грязно, пошло и противно.

Так вот, Рейф делал со мной всё, что хотел. Даже авторам любовных романов такое не снилось. Позы, ласки, прикосновения и взрывы микро-вселенных. Я не знала, что он придумает в следующий раз, где и как возьмёт, даря неземное наслаждение.

Я могла очнуться в кресле, сидя на нём верхом, ощущая, как его губы и язык ласкают набухшую вершинку груди, а руки крепко держат мои бёдра, направляя их туда-сюда. Позволяя мне даже сквозь одежду ощутить его желание. Заставляя самой сделать выбор.

Всегда проигрывала, всегда забывалась до такой степени, что шептала: «Да, да, прошу… да…»

Он мог взять меня стоя, сидя, лежа. Без разницы. Место и положение наших тел не имело значения. И с каждым разом, с каждой ночью внутри меня словно что-то росло и крепло. Нет, не любовь. Чужие чувства и желания.

Потому что каждое утро, стоило ему уйти, как я бежала в ванную и до красноты тёрла тело мочалкой, пытаясь стереть его прикосновения. Но разве воспоминания можно было уничтожить так просто?

О том, как, опустив на кровать, мужчина проделывал дорожку по моему разгорячённому телу, разводил бёдра в стороны, даря невероятные ощущения.

О том, что не только брал, но и отдавал.

О том, как сама просила его не останавливаться.

Ночью одна, утром другая. Это было как сумасшествие, раздвоение личности, безумие, природу которого я не понимала и не могла себе простить.

Не знаю, в какой момент всё изменилось, и я сдалась. Не было какого-то щелчка, просто всё легло одно на другое, и я сломалась.