Отовсюду слышались одобрительные крики и аплодисменты; многие разодетые гости вовсе не горели желанием погружаться в непонятную симуляцию, о которой было толком ничего не известно.

Я завертела головой, стремясь найти Майкла. Наконец, я увидела стратега в компании нескольких гостей. Одна из смеющихся женщин положила руку ему на плечо.

Спокойно. Это ничего не значит.

Решив не додумывать, я приблизилась к компании. Как раз в этот момент высокая стройная женщина наклонилась к моему мужчине и что-то прошептала на ухо. Только сейчас я обратила внимание на то, что волосы стратега заплетены в замысловатые косички. Он изменил наклон головы, и я заметила, что половина лица раскрашена голубым, как у средневековых шотландских воинов. Выглядело это дико и сексуально. Как обычно.

— Майк, — тихо позвала я, не в силах ждать, но он услышал.

Стратег обернулся и одарил холодной улыбкой.

— Мари, — отсалютовал бокалом. — Друзья, это та самая Мари. Человек, который готовится совершить революцию в компании. Классный специалист. Нам очень повезло.

Что? Ну ладно.

— Спасибо, Майкл. — Я начала закипать от обиды, но не подала вида. — Лестно слышать от того, кто задумал для всех такой неожиданный сюрприз. Очень креативно. Как обычно знал, что всем понравится?

— Хай, Мари, я Падма, — женщина потянула руку. — Пиар на аутсорсе.

— Очень приятно…

— Ты поставила подпись, Мари? — перебил Майкл, сверля меня взглядом.

— Еще нет. Почему все твердят об этой подписи?

— Не верю, что ты не прочитала. При твоей-то ответственности. — Майкл потянул меня за локоть в сторону. — Простите, друзья, мы на минуту.

Ничего не понимая, я следовала за стратегом в дальнюю часть ангара. Здесь было несколько расходящихся коридоров, и Майкл утянул в пустую раздевалку.

— Мари, если бы ты удосужилась посмотреть в документ, но не разгуливала бы сейчас с таким легкомысленным видом.

— Вид именно легкомысленный? И чем же он отличается от вида окружающих?

— Ничем. И это плохо.

— Почему же? Я разве не заслужила немного расслабиться?

— Вижу, для тебя это резко стало приоритетом. Снесло крышу, цветочек?

— Погоди-ка. Ты злишься из-за того пьяного поцелуя с Сергеем?

— Твою ж мать! Да плевать мне на него! Мари, я полюбил твой характер, интеллект, умение быть несхожей. У тебя же десять измерений, забыла? Но тебя твоя сложность слишком тяготит, не так ли? Была изгоем в школе и завидовала популярным? Может, даже хотела нарастить сиськи в юности? Слишком тяжело быть умной и иметь принципы?

— Вот как, значит. Решил бить на поражение?

— Да я ещё не начинал. Если бы бил, ты бы не встала. А теперь прочти, и сделай это молча. Смотри на главное, если ещё не разучилась.

Больные, обидные слова Майкла словно провернули ржавый гвоздь в ранах, но я была в шоке не столько от грубости, сколько от осознания того, что он прав. Я стала плоской. И это совсем не про сиськи.

Стиснув зубы, вчиталась в текст повисшей в воздухе голограммы. "Реальные условия… Джунгли Амазонки… Вся сопутствующая флора и фауна… Две команды…Сигнал к выходу — травмы, несовместимые с жизнью… Требуется согласие… Осознание риска вплоть до летального исхода".

— Что это? Вы собираетесь в симуляцию с дикими зверями и ядовитыми змеями? А как же травма нервной системы? Человек в нейрошлеме может умереть от болевого шока!

— Да ладно? А ты думала, это все, — Майкл указал в сторону полосы препятствий и стрельбища, — просто милый тематический спортзал? Любой из нас может войти в симуляцию в качестве боевого инструктора. Я думал подтянуть тебя на выходных, все объяснить… — стратег помедлил. — Но решил, что тебе больше интересны кабинетные приключения, боевая Мари.

— А ты жесток. — На глаза навернулись слезы. — Но знаешь что? Спасибо. Так лучше.

— Подписывать или нет, решай сама. И, Мари, должен предупредить: мы в разных командах.

Майкл повернулся и вышел.

Несколько минут я смотрела в стену. А когда услышала голос Колина, разносимый усилителем, решительно поставила цифровую подпись и вернулась в ангар.

Под громкие аплодисменты сотрудники цепочкой уже входили в дверь аппаратного центра для выхода в симуляцию. Я проскочила следом. Дальнейшее промелькнуло, как во сне: мне помогли одеть линзы, закрепили нейрошлем, пристегнули в специальном кресле. Начался обратный отсчёт. В ускользающем сознании мелькнула мысль: "А ведь Майкл сказал, что полюбил".

Темнота.

Глаза открылись с трудом: в них будто насыпали песка, и я все никак не могла поймать резкость. Понемногу зрение "откалибровалось". Где я? Серый потолок, допотопные лампы накаливания. Тихий треск и гул. Память проступала, как фото на полароиде: ссора с Майклом, прыжок в симуляцию. Похоже, я в виртуальной точке выхода. Попыталась исследовать свое тело. Верхние конечности поддались. Приподняв их, увидела крепкие, немного мускулистые руки с длинными пальцами. Сжала и разжала несколько раз: ощущались, будто свои.