Это нам тоже объяснил Моз, незаметно став для нас действительно экскурсоводом — и по территории клана, и по истории и значению происходящего на его территории.

Слово за слово, и мы, наконец, вышли из деревни и добрались до места медитаций, как его назвал Моз. Это была обычная беседка, где мы с удобством расположились, и Моз протянул мне… сигарету.

— Ты же про сигару говорил? — благодарно принимая узкую сероватую трубочку с до боли знакомым запахом, и пронюхивая её по всей длине, смакуя предстоящие ощущения.

— Это и есть сигара, — ответил он, поднося огонёк из пальца к кончику сигареты. Я затянулся, одновременно поджигая её. — Сигаретами балуются только немногие богатые лица, у кого есть разрешение на их употребление.

— Не понял, это наркотик, что ли? — я, прикуривая, отметил про себя, что Моз владеет огнём. Это он красуется, что ли, или в порядке вещей такое? — Сигареты эти ваши, состав?

— Редкий причём.

— Ну, значит, именно сигара мне и нужна была. Наркотиками не балуюсь. — Я откинулся на спинку беседки, и голова поплыла с непривычки.

Ну, правильно, это тело никогда не курило, именно потому, наверное, я не страдал от отсутствия табака. Но вот на подсознании привычка осталась, и хорошо почувствовать нечто знакомое из прошлой жизни посреди всего этого незнакомого мира.

Во время переброса этими ничего не значащими фразами Моз делал какие-то манипуляции с пространством, как я понял. После чего его лицо чуть расслабилось, и он открыто посмотрел на меня.

— Вижу, ты не горишь вступать под крыло культа?

— Да. Увиденное в храме культа меня не вдохновило. Куклуксклановцы чертовы. Мы хотим вырвать Моргана из их лап и свалить отсюда, как можно быстрее.

— А вы тоже не хотите к ним вступить, да? — спросила Инга и, получив кивок, спросила ещё: — А почему вы тогда здесь, до сих ор не ушли, и ждёте ритуала?

— Ритуала я не жду, и рад, что его до сих пор откладывали. И вы очень удачно появились здесь, это позволило мне немного приблизиться к моей цели.

— Какой?

— Я внедрился в стан клана этих магов, чтобы выяснить, что они там замышляют. Потому и крутился у озера. Люди очень давно стали исчезать именно в этой точке пространства, и наша структура подозревает, как бы эти маги не создали новое место Русской голгофы.

— Русской голгофы?

— Там, где умирает человек, образуется временный прорыв пространства-времени. И через такой прорыв возможно путешествовать во времени, и в будущее и в прошлое, в любое место. Но шансы попасть целиком в то время, при такой быстрой ситуации смерти одного, ничтожно, микроскопически малы. Чтобы создать относительно стабильный портал, необходимо место смерти многих людей. По традиции такие места обозначаются черепами, которые складывают на месте казни. Таким образом излучение эманаций смерти привязывается к локальной точке, усиливая нужные свойства. В древности многие культы создавали свои собственные голгофы, когда магия не была запрещена в нашей цивилизации. Но именно потому, что с русскими голгофами стали злоупотреблять, и кланы потеряли берега, пуская под нож запредельное количество разумных, чтобы получить стабильные порталы, и произошел запрет магии. Начались гонения.

— А почему именно русская голгофа?

— Так пошло с древнейших времён, от исторического места и события на Земле, нашей пра-родине всех человекоподобных разумных, пути к которой сегодня не знает никто, или держат в строжайшем секрете. В славянской столице под названием Московия произошло событие, очень повлиявшее на ход истории, и прорвавшее ткань бытия того времени, впустив в тот мир множество сущностей. Тысячи людей убивали из огнестрельного оружия на одном месте, после чего постарались сначала забыть и замять это дело, а потом приравняли многих убитых к лику святых и воздвигли на том месте храм религии, имевшей силу в то время. Умные были люди, правильно сделали, закрыв прорыв энергией веры.

— То есть, телепорты перестали делать?

— Так, стоп-стоп-стоп, у меня уже голова кругом от информации, — то, что Моз говорил, смахивало на какие-то философско-отвлечённые разговоры про историю и мифологию, и о деле пока ни слова.

— Так пусть он закончит, интересно же, — возразила Инга, открыв рот слушавшая байки из склепа.

— Да я и закончил практически. Именно то место стали называть Русской голгофой, оттуда испокон времён потянулось это имя культовых мест смерти. Сейчас его используют именно в том контексте, что я вам рассказал.

Слушая фоном его пояснения, я прокручивал в голове пафосную речь Марфы в пещере под озером, когда над нами висел Морган, изнывая от наслаждения, и вспомнил её слова:

— … он подпитывает наше древнее божество, чтобы придать энергии для совершения великого ритуала перехода во дворец Бога, — почти дословно процитировал я её.

— Значит, вот что они замышляют! — воскликнул дед Мозай.

От сигареты с незнакомым и крепким табаком меня с непривычки повело, мозг поплыл и начал смешные ассоциации выдавать. Его же Моз зовут? И он нас фактически от утопления в озере выловил, как дед Мазай своих зайцев. Если у них обычные сигареты такие, меня на смех начало пробивать и есть захотелось, то что же элита в своих сигарах курит?