Девушка, которую не смог защитить. 

Маленькая, но бесстрашная. 

Всё ещё жива. Верю в это. 

Всё ещё. Можно. Помочь. 

Тяжесть и боль сменились на едва контролируемую злость, ярость, но не кипящую, а холодную и обжигающую. Он услышал искажённый металлический и глубокий рык, от которого ходило ходуном всё его тело и окружающее пространство. Увидел в темноте два разгорающихся уголька, заполняющих всё вокруг.

Если бы он вспомнил, что будет дальше, с того первого раза в детстве, он бы никогда не притронулся к этой железяке.

Металл под его руками завибрировал, так что его едва удавалось удержать. От него пошёл пар, поверхность стала ледяной, обжигала пальцы и перешибала дыхание.

Крест стал белым, засветился ярче солнца, ослепил даже сквозь закрытые веки, поднялся в воздух, замер рядом с его головой, обдал его паром, пошёл рябью и вдруг потерял форму.

Кальдур заорал. Раскалённая ртуть обрушилась на него сверху, залила лицо, глаза, спускалась ниже. Его кожа, пальцы, волосы, глаза, одежда – всё начало гореть. Он чувствовал, как капли горячего металла вгрызаются глубоко, слизывают плоть с его костей, просушивают их и делают ломкими. Оно полилось у него по плечам, стекло между лопатками и забралось внутрь, переместив пожар туда, выжгло ему всё нутро, скрутило, как в мясорубке и…

Темнота.

Тело Кальдура не смогло вытерпеть такой боли. Он потерял сознание и одновременно остался в сознании, но где-то ещё. Стоял посреди темноты. Но уже не один.

Словно раскаты металлического грома к нему приближались гулкие шаги. Он увидел коренастого гиганта чуть выше двух метров, выточенного из чёрно-серой матовой стали, украшенного полотном из угловатых шипов, c лицом, напоминающим оскаленный череп самой Смерти. Раздался низкий металлический рык, и Кальдура обдало потоком пара. К нему протянулась рука. И он взялся за неё.

Мы Мрачный Колосс.

Мы Кальдур.

Мы живой доспех. 

***

Закатное солнце окрасило небо красным.

У дальнего конца его уже замерцали звезды. Холодный речной ветер разгулялся, сдул последние облака, прогулялся по пристани и заглянул в тихий переулок.

– А я уж думал ты не придёшь, – с наигранной печалью заметил главарь.

Он сидел на своеобразном троне, сложенном из старых ящиков и корзин. Бледную Анижу, с красными от слёз глазами, он держал у себя на коленях, одной рукой стискивал её горло, второй водил по бедрам. Одежда на ней была целой.

Остальные бандиты при появлении Кальдура бросили свои важные дела, сплюнули жевательный табак, отставили трубки и бутылки, поднялись и разулыбались в ожидании нового развлечения.

– А я пришёл, – голос Кальдура был столь холоден, что несколько бандитов поприветствовали его смехом и улюлюканьем.

– Принёс? – медовым тоном спросил главарь и стиснул грудь Анижи, она даже не вскрикнула.

– О да, – голос Кальдура тоже сделался бархатным, он улыбался. – Кое-что я тебе принёс. Отпусти её, ублюдок.

– Или что? – рассмеялся главарь и уткнулся девушки в грудь. Та лишь отвела лицо.

– Или я покажу тебе.

Словно порыв ветра раздул волосы и одежду Кальдура. Раздался хлопок, позади него взвилось пламя и тут же погасло, жидкий металл растёкся по его шее и спине и принял форму.

Тяжёлый. Куда более тяжёлый, чем прошлый его доспех. Кальдур прибавил в росте, вырос на пару голов выше самого высокого громилы, и стала раза в два шире него в плечах. Тело слушалось его, но с какой-то неприятной инерцией и неповоротливостью.

– Ха, – главарь отшвырнул Анижу в сторону и радостно хлопнул в ладоши. – Так и знал! Так и знал! А монах-то боевой! Боевой! Самый настоящий жрец! Чудотворец! Будет представление! Ну-ка, Шейс, осади-ка его.

– Чечас, босс!

Бандит неуклюже вышел вперёд, встал под мрачным взглядом недвижимого Кальдар, обстучал себя по поясу, вытянул из-за спины небольшой мешочек, повозился с его завязкой и вдруг резким движением опрокинул на Кальдура. Белый порошок заполнил всё вокруг, запачкал доспех и заставил бандита чихнуть. Пользуясь паузой, Анижа уползла под ящики и затаилась.

– Ага! – вскрикнул главарь. – Схавал? И что ты теперь можешь? И не таких ломали. Подготовились.

– Что-то не рассеиваются его чудеса… – тревожно пробормотал бандит, глядя на мрачную махину доспеха Кальдура, и потряс у него перед лицом мешочком снова, вытряхивая остатки содержимого.

– Это мука, – голос Кальдура звучал искажённым металлом и глубоким. Знакомый запах заставил его ухмыльнуться.

Кальдур ударил, прежде чем бандит понял, что продавец «волшебных средств» оказался лжецом и обманул его. Его шаг вперёд и замах длились вечность, доспех был чудовищно неповоротливым. Но удар всё-таки получился.