– Что ты имеешь в виду? Я не хотела причинить тебе боль! – крикнула я, побледнев от страха, но враг вмиг поднялся и, подозвав к себе одну из мышей, сдавил бедняжку в руках, пронзив её когтями: в его кровавых ладонях возник наточенный топор.

– Бернард, прекрати! Мне жаль, что погиб твой друг, но навредить Поле я тебе не позволю! – вмешался блэквим огня, став моим щитом.

– Друг? От вашей наивности меня тошнит! Мне незнакомо это слово. Тот кусок мяса – пешка, а их у меня достаточно и без него, – вампир залился хохотом.

– Ты чудовищен, – мрачно вымолвил Ярилов, подняв крепкий сук и покрыв его пламенем.

– А что вы ждали от вампира? – Бернард приготовился к атаке и, не дав оппоненту шанса увернуться, обезоружил одним ударом. – Я сегодня утолю жажду крови!

Холодное остриё задело Виталику бок и отступило; блэквим-вампир намеревался нанести следующий внушительный удар. Ярилов стиснул зубы; покрыв кисти рук огненными перчатками, он задумал уцепиться за оружие врага и расплавить металл, но то оказалось быстрее. Бернард всадил топор противнику в плечо, заставив Ярилова издать пронзительный вой, и вовремя отпрыгнул назад – разъяренный блэквим уже почти дышал огнём. Однако нападать Виталик не мог. Мы были в ловушке!.. Я только заливалась слезами от ужаса и безысходности. Когда Бернард, раскрутив топор, повалил Ярилова на землю и приставил лезвие к его горлу, мой друг успел прошептать лишь пару слов:

– Беги! Я подвёл тебя. Полина! Уходи!

Я не могла здраво мыслить, глотая горькие слёзы, но ноги предательски понесли меня прочь: я побежала, оставляя друга на погибель.

– С ней вам всё нипочём? – издевательски крякнул Бернард. – Бежит, как последняя крыса!

– Ярилов! – завопила я, не жалея связок, и, уже не думая о себе, устремилась обратно.

Бернард отдал слугам очередной приказ на родном языке: летучие мыши окружили меня, не позволив приблизиться к другу. Облепив мои руки и ноги, они подняли меня на два метра вверх, вынудив повиснуть в воздухе. Тогда с виду неприметная особь впилась мне в шею, но вместо того чтобы поглощать кровь, она впрыснула в рану что-то щиплющее, разъедающее. Сначала мне стало невыносимо жарко, затем начал одолевать мучительный холод. Пропал голос; я перестала ощущать пальцы, конечности, а через несколько минут всё тело больше мне не подчинялось. Рассудок помутнел, а после наступила темнота…

* * *

Начав Великое Сражение с победы над несколькими доверчивыми блэквимами-одиночками, Бернард Дюбуа сделал привал в захваченном лагере, а после разговора с добрым самаритянином, коим стала старушка в накидке, подготовил «мышеловку». Блэквим огня и пятиклассница-человек казались весьма заманчивым потенциальным уловом.

– Ваш путь окончен, месье Ярилов! – с ухмылкой заключил юный вурдалак, подняв топор над еле живым Виталиком, и собрался снести противнику голову с плеч.

Блэквим-вампир не стал медлить и, замахнувшись, атаковал. Нежданно по всему его телу пронеслась непонятная дрожь; лезвие топора застыло в сантиметре от шеи Ярилова и треснуло, столкнувшись с чужой ладонью, на коей лежал амулет, привязанный к пальцам. Вмешавшийся блэквим незамедлительно всадил кулак, что был крепок не по годам, Бернарду под дых, и пока вурдалак, согнувшись и выпустив из рук оружие, которое обратилось мёртвой мышью, стонал и корчился, нагнулся над раненым.

Бернард призвал слуг, желая уменьшить собственные болевые ощущения, забрав у нескольких из них жизненную силу, но окрестности заполнил яркий свет, сжигавший летучих мышей и оставлявший ожоги на теле их хозяина. В первую очередь солнечное пламя расправилось с особями, пленившими меня, заставив моё холодное и неподвижное тело полететь вниз. На счастье, оно было удачно поймано седовласой женщиной в накидке. Дюбуа же, пытаясь прикрываться куполом из летучих мышей, поторопился унести ноги, а когда в бор вернулась хмурая погода, то блэквима-вампира уже и след простыл.

* * *

Почувствовав, что враг отступил, и заметив краем глаза меня у старухи на руках, Илья присел рядом с Виталиком. Прислонив к груди Ярилова букву «D» из особого сплава, он стал наблюдать, как стремительно исчезают раны.

Позаботившись о том, чтобы я и Виталик не стали жертвами гнева Тристана Железняка, Дракон-Златояр вернулся в Школу Щукина. Последующие дни, до прошлой ночи, он пробыл там, пытаясь побороть звериный голод. Но Илюшу навестила пожилая особа со зловещей аурой. Нашептав о том, что блэквима огня и его юную спутницу ждёт неминуемая гибель в хвойном лесу, она убедила Илью отправиться вместе с ней туда. За всю дорогу до нужного бора Дракон-Златояр не задал старой ведьме ни одного вопроса, думая лишь о том, как бы скорее достичь места стычки и предотвратить непоправимое. Теперь же, видя, что Виталик цел и невредим, он позволил себе немного успокоиться, но расслабляться было ещё рано.

– Полина! Где она?! – нервно выкрикнул Ярилов, грубо вцепившись в его джинсовую рубашку с коротким рукавом. Помимо неё, на Илье были бриджи, сделанные из старых джинсов. А босые ноги у щиколоток покрывали бинты.

– Благодарностью и не пахнет, – недовольно произнёс Илья; он высвободил ткань рубашки из напряжённых пальцев Виталика и встал в полный рост. – Сейчас вылечим рыжее чудовище.

– Где Полина?! Ты съел её, проклятый хищник?! – гневно выпалил Виталик, вскочив, и пустился на Илью врукопашную.

– Да, съел! – заявил Илюша, остановив кулаки Ярилова. Повалив его на грязную траву, Илья громко прибавил:

– И запил прохладным квасом! Правда, всё равно была жестковата…

– Ненавижу! – яростно зарычал Виталик и весь задымился, поднялся и покрыл руки пылающими перчатками. – Уничтожу тебя, негодяй!

– Давай! Попробуй! – раздражённо рявкнул Илья, приняв боевую стойку, и хотел уже первым атаковать, как их обоих заставили опомниться серьёзные слова старой ведьмы.

– Угомонитесь, мерзкие дети! Жизнь девчонки висит на волоске, – возникшая между ними старуха одним щелчком отбросила на метр блэквима огня, а Илюшу чуть не повалила, тот с трудом устоял на ногах.