Внезапно Барни понял, что злится. Прикинув, что завтра перед ним никаких срочных задач не стоит и можно позволить себе поваляться в кровати подольше, включил ноутбук, надел наушники и принялся отстреливать зомби на пустошах. Где-то часа через полтора понял, что, вопреки обыкновению, занятие это бесит его еще сильнее. Как же успокоиться-то, если даже любимая игра не помогает?

Значит, саморазвитие. Самосовершенствование. В переводе с психологического – стать лучше себя самого. Всего-то. Щелкнуть пальцами и измениться в нужную сторону. А в нужную – это куда, кстати?

Ну вот, например, не злиться из-за всякой ерунды. И даже по серьезному поводу не злиться. Только тогда это какой-то робот получится, а не живой человек. Хорошо, уточняем запрос: злиться, но держать это чувство под контролем. Уже лучше. Что еще? Уметь непринужденно общаться с девушками. И не только знакомыми, а любыми, да хоть в общественном транспорте. И заодно научиться не западать на высокомерных дур, мерящих всех толщиной кошелька.

Последнее, пожалуй, сложнее всего. Нет, как раз к их внешнему тюнингу Борис был равнодушен. Силикон во всех мыслимых частях тела, прекрасно ощутимый при простом прикосновении, воспринимался, скорее, как неизбежное зло. Особой красоты Барни в этом не видел, ему вполне было достаточно того, что девушки вкусно пахли. Правда, об этом факте он на всякий случай умалчивал, полагая, что его немедленно сочтут неотесанным мужланом. Но его безумно перло оттого, что эти женщины всегда шли напролом и были на двести процентов уверены в том, чего хотят от себя, жизни и своего мужчины. Вот этим-то они его и подкупали. Всякий раз он втайне надеялся, что сейчас ему расскажут некий план, после которого Медведев-младший широкими шагами отправится в сторону счастья, полного и всеобъемлющего.

И девушки рассказывали. О, сколько всякой дичи он успел выслушать за эти десять лет! Одна дама, помнится, требовала от Бориса безупречного владения китайским языком, будучи уверенной в том, что без этого ценного актива уважающему себя бизнесмену, а уж тем более айтишнику, не светит никакое будущее. Сама при этом из простенького английского знала только «shopping», на чем ее лингвистические изыски заканчивались. Круче этого была только девица, которая грустила, что Барни не изучал фортран. А то вот ее отец, кандидат наук, дескать, очень высокого о нем мнения. Медведеву стоило больших усилий удержаться, чтобы не открыть девушке глаза: этот компьютерный язык, несмотря на все свои несомненные бонусы, давно считался устаревшим и мало кому был интересен, разве что чистым математикам.

И тут Бориса, методично перебирающего свои не самые веселые воспоминания, как волной окатило. Неужели он сам не может придумать для себя нормальной цели в жизни? Почему ему постоянно нужны советы со стороны?

Медведев всмотрелся в окно, за которым уже начинал брезжить рассвет. А ведь это классный вызов! Ай да Анюта, спасибо тебе огромное за своевременный пинок. И ты, Леночка, тоже лови горячую благодарность, что всего лишь полгода жизни отняла своим мозгоедством и свалила, не успев причинить существенного урона. Да благословит небо сына топ-менеджера, который запал на твои высокотюнингованные прелести.

Туго свернутая в груди пружина начала отпускать, напряжение потихоньку покидало его. Барни лег на подушку и уже через десять минут спал крепким сном.

На этот раз он куда-то реально глубоко провалился, в нижние слои иллюзий. С ним такое порой случалось. И всякий раз он долго помнил эти сны, потому что они были безусловно приятны и дарили по просыпании ощущение чего-то однозначно правильного и прекрасного. На сей раз на той стороне его встречала миловидная девушка, чем-то отдаленно похожая на коллегу Женечку. Она улыбалась Борису и звала за собой. Он был уверен, что нисколько не пожалеет, если ответит на этот призыв. Но из чистого упрямства вдруг решил, что не пойдет. Куда важнее узнать, чего же он сам хочет от жизни. Именно он, а не его случайные подруги, которым всякий раз оказывалось не по пути с ним, Борисом Михайловичем Медведевым собственной персоной. Поэтому Барни помахал девушке рукой и свернул вниз по лесенке, ведущей, как он откуда-то твердо знал, к набережной, выложенной брусчаткой.

Там он тоже задерживаться не стал, а разыскал очередную тропинку, на сей раз спускающуюся непосредственно на песчаный пляж, к штормящему морю. Пробежался по ней и уселся прямо на мокрый песок, ловя лицом соленые брызги, которые щедро бросала в него бушующая стихия.

Становилось свежо, даже слишком. Кстати, а почему он должен наблюдать море в шторм под пронизывающим ветром? Это ведь всего лишь сон. Если из-за свинцовых туч покажется солнце, будет куда приятнее сидеть на песке. Да и песку хорошо бы просохнуть, напитавшись жаром небесного светила.

Через несколько мгновений картина радикально поменялась. Борис с некоторым удивлением отметил, что песок больше не холодит, а море накатывает на берег бурно пенящимися волнами, но не пытается смыть за собой одинокого странника. Да и солнце, хоть и прячется за тучами, но то и дело робко выглядывает из-за них, одаривая теплой лаской плечи и щеки.

Так-то гораздо лучше! Итак, ты находишься в правильном месте в правильное время. Задавай свои вопросы и получай ответы. Кстати, в каком виде тебе их преподнести? К аллегориям ты слабочувствителен, да и понимаешь их через пятое на десятое, потому что предпочитаешь прямолинейные текстовые блоки. Что ж, тогда лови отрывок газеты, летящей по пляжу. Поймал? Молодец, а теперь читай, что в ней написано.

«…и совершил подвиг, вызвав огонь на себя. Под шквальным огнем, грамотно использовав существующие укрепления, он смог перебраться под их защитой вплотную к врагу и нанес удар, в корне преломивший ход сражения».

Это еще что за хня? Где Барни и где воинское дело? В армии не служил по отсрочке, да и плоскостопие с близорукостью ничем, кроме операции, не выправишь. Плюс разговор шел, в общем-то, о девушках, а не об этом.

– Дай почитать!

Борис вздрогнул. Он всерьез полагал, что здесь, на нижнем ярусе, находится в гордом одиночестве, и никак не рассчитывал, что призывно машущая рукой девушка последует за ним. Кстати, при ближайшем рассмотрении на Женю она была не так-то и похожа. Стрижка короче, взгляд наглее, рост выше. Худоба, близкая к неприличной; из-за отсутствия нужных округлостей похожа на пацана. Но все равно привлекательная, этого не отнять.