— Ничего страшного. Пусть. Но мы знаем правду, и это главное.

— Моя невеста идеально подходит для Третьего Дома Тириона, да?

Арафинвэ сделал глубокий вдох, закрыл глаза. Серебро Телпериона уже преобладало над золотом Лаурелин, белые цветы на воде стали казаться призрачными.

— Инголдо Артафиндэ, — выдохнул принц, — я не пытаюсь наказать тебя, запереть дома или унизить при всех. Я хочу, чтобы ты был достойным членом нашей семьи.

— И не создавал проблем дружбой с Первым Домом?

— Просто узнай Амариэ поближе, — всё-таки ушёл от ответа Арафинвэ, — увидишь — она тебе понравится.

— Отец, ты бесконечно мудр, — осторожно поклонился Финдарато, слегка морщась. — И благороден. Пойду набираться сил, ведь юная дева захочет меня обнять при встрече, и я должен радоваться этому, а не стонать… хм… от боли.

— Артафиндэ!..

— Прости, отец, я устал.

Мысленно ругая себя, что не высказал родителю честно всё, о чём думал, Финдарато отправился в покои.

Серебро Телпериона сияло ярче и загадочнее, золото Лаурелин угасало. Об этом хотелось спеть что-то отвратительное, только почему-то совсем не было настроения. Да и отец расстроится, а его надо защищать!

Что ж, надо, так надо.

Примечание к части Иллюстрация от Анны Коноваловой https://vk.com/photo-185183650_457239387

Прах

Холод до дрожи. И свет.

Сияющий свет. Волшебный. И холод.

И абсолютное опустошение. Нет сил пошевелиться. Сердце бьётся очень медленно, каждый удар вымученный, заторможенный, отдающийся ноющей болью в груди.

— Я жив…

Мысль пришла неожиданно чётко, но не доставила никаких эмоций. Совсем. Просто факт.

Пронеслась бесконечность, прежде чем Феанаро понял, что лежит на спине на каменном полу, а сияние, переливающееся дивными красками, окружающее его, — это свет созданных им кристаллов.

Сил все ещё не появилось, хотелось спать, но Феанаро заставлял себя не закрывать глаза, ведь, заснув, он не будет видеть игру переливов, заполнивших подземелье и его сердце. Ничего прекраснее нельзя было даже представить.

Не в силах думать о чём-то кроме чудесного света, Феанаро вдруг заметил, что сияние медленно угасает. Сначала подумал — показалось. Но, к своему ужасу, вскоре понял: это правда. Подземелье постепенно погружалось во мрак, и Куруфинвэ почувствовал охватывающие душу страх и отчаяние.

— Что я сделал не так?!

Предчувствуя худшее, Феанаро собрался с силами и сел. Голова кружилась, сфокусировать зрение удавалось с огромным трудом. В конце концов, присмотревшись, Нолдо увидел, что и он сам, и пол, и стены, и мебель, и даже потолок усыпаны крошечными звёздочками, мерцающими, переливающимися, но постепенно гаснущими, превращающимися в обычную пыль. Разбросанные по полу кристаллы от совсем маленьких до крупных, размером с кулак, ещё сияли изнутри, но те, что поменьше, уже практически померкли, их свет исчезал, сдавливая невыносимой болью сердце создателя. Мёртвая кристаллическая пыль теперь только отражала последние лучи, исходящие из самых крупных камней.

Охваченный отчаянием, Феанаро сгрёб в ладонь лежащие рядом с ним потемневшие кристаллы, и они рассыпались прахом в его руке. Тьма наступала со всех сторон, каждый умерший камень отдавался режущей болью в груди своего творца. Феанаро сдавленно застонал и бессильно повалился на пол, хватая ладонями серую пыль.

— Что я сделал не так?! — прохрипел он. — Что?! Чего мне не хватило?!

Последние самые крупные камни раскололись на мелкие кристаллики, рассыпались прахом, осели на холодный черный пол. Феанаро объяла непроглядная тьма.

— Я не сдамся! Я сотворю величайшие сокровища! — из последних сил прошептал Куруфинвэ. — Если придется отдать ради этого жизнь, что ж, да будет так!

Всего одну прядь!

Золотые листья на зелёном фоне. Зелёные листья на золотом фоне. Золотые цветы среди зелёных волн. Зелёные птицы в золотом небе. Зелёный, золотой, зелёный, золотой…

— Финдарато!

Властный голос Артанис заставил оторваться от созерцания потолка. Опустив голову, принц заметил, что сам тоже весь в зелёном и золотом. Зато сестра, как обычно, сияла белоснежным платьем, на котором сверкал тонкий, инкрустированный бриллиантами поясок.

— Ты как всегда прекрасна, возлюбленная сестрица, — подмигнул Финдарато, — не злись. Я просто залюбовался твоей чарующей красотой.

— Я не на потолке! — выпалила Артанис.

— Правда? А я-то думал…

— Финдарато! Ты хотел мне что-то рассказать. Что-то важное.

Младшая дочь Арафинвэ сплела по Аману шпионскую сеть, состоящую из служанок, их мужей и дочерей, даря им в награду за сплетни драгоценности, сделанные искусными руками Феанаро. Какими бы красивыми ни были камни и оправы, держать творения подлеца-перводомовца у себя муж-дева Нэрвен считала предательством по отношению к семье. К семье королевы Индис.