— Дмитрий… — Лидия устало улыбнулась, — это всё очень круто, но я хотела бы поспать.

— Да, конечно, — спохватился Дмитрий. — Конечно. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи!

Она приобняла его и поцеловала в щёку.

— Сладких снов!

* * *

Через пять минут она, облачённая в одну только ГСМовскую футболку, крутилась в зале перед зеркалом трюмо. То, что отражалось в зеркале, ей чертовски нравилось. Фуболка аккуратно обозначала все выпуклости и закрывала ноги до середины бёдер. В общем, было damn cute, и, если ей придётся случайно мелькнуть перед хозяином квартиры, она будет выглядеть откровенно, но не слишком.

— Если хо-очешь остаться… останься просто так… пусть тебе присня-тся сны о тёплых берегах! — пропела она. — Всё только начинается!

— Новости, Виктор, хорошие, — Матвей Иванович понадёжнее устроился на стуле. — Те ребята, фаерщики, тебя не знают и в тот вечер тебя даже не заметили. Ты бил этих гээсэмовцев сам, по своей инициативе, ни с кем не сговариваясь.

— То есть я — злостный хулиган-одиночка?

Адвокат повёл бровями — он не любил, когда его перебивают, особенно когда это делают его подзащитные, которые годятся ему в младшие сыновья. Но за десятки лет общения с лиходеями он привык к их выходкам.

— Да, — сказал он. — Получается часть первая. Это уже полегче. Но это не всё. Я пообщался со следователем, с потерпевшими… Есть договорённость — негласная, сам понимаешь, но абсолютно надёжная — тебе изменят статью на совсем лёгкую. Сто пятнадцатая, «лёгкий вред здоровью», или сто шестнадцатая, «побои». А это — частное обвинение. И в этом случае, если потерпевшие откажутся от обвинения, тебя освободят вчистую, без судимости.

— Заманчиво. И что мне нужно сделать, чтобы соскочить вчистую?

— Надо будет официально принести извинения, оплатить лечение — там пустяки… Можно закрыть дело до суда и, как ты говоришь, соскочить вчистую.

— Но есть нюанс. Я угадал?

— Ты умный парень, — сказал адвокат едва ли не с сожалением. — Да. Есть одно условие. Для того, чтобы тебе изменили обвинение, ты должен отдать сайт «Слоббо» организации Саши Иванова.

Виктор насмешливо ухмыльнулся. В сочетании с наголо обритой головой улыбка выглядела особенно мерзко.

— Матвей Иваныч, это, надеюсь, шутка?

— Нет. Всё серьёзно. У «Горсомола», конечно, есть свой сайт, канал в YouTube, группы в Твиттере, Фейсбуке и ВКонтакте, но эти ресурсы, как бы сказать, слишком откровенно, топорно агитационные и слишком ассоциируются с ними. Аудитория там окукленная, как говорится, чужие здесь не ходят. А им нужен охват свежей публики. А твой «Слоббо» — это в хорошем смысле независимый портал, с аудиторией и репутацией. Через него можно ненавязчиво продвигать свою повестку. У Саши, знаешь ли, амбиции, он хочет на следующих выборах пойти в облдуму, причём как независимый кандидат. — Адвокат усмехнулся при этих словах: мол, мы все знаем цену этой «независимости».

— И как он собирается «продвигать повестку»? — спросил Виктор.

— Меня, Витя, в это не посвящали. Но я думаю, они не станут перепахивать весь сайт и всё менять. Скажем, раз в неделю будут выходить материалы в консервативном духе, что-нибудь про нравственность, благотворительность, церковь, молодёжный патриотизм, спорт, армию… Раз в неделю, но не чаще. И без фанатизма. «Слоббо» сохранит лицо. Единственное условие — ты отдаёшь юрлицо, и с сайта убирают все упоминания о тебе и особенно о твоём деле.

Виктор хмыкнул. Он знал, что на главной странице «Слоббо» висит баннер со ссылкой на рубрику, посвящённую его «подвигу» — всё, включая последние официальные новости по делу и адрес в СИЗО для писем. Писем, правда, кроме как от матери с отцом и от Алины, пока не было. А, ещё написала одна девчонка из Лихогородска. Прикольная, судя по письмам. Надо будет навестить её — потом, когда всё закончится… Он знал, что на его родню и друзей давят менты, уговаривают закрыть этот раздел на сайте и вообще «не нагнетать». Адвокат каждую встречу понимающе пыхтел, что, мол, сейчас не те времена, власть огласки не боится, что это их только злит, а вот порешать дело кулуарно — очень даже можно, главное, не дразнить и не огрызаться…

Значит, пришло время порешания вопросиков.

— Матвей Иваныч, правильно ли я понимаю, что от меня ждут ответа?

— Вик, погоди, не горячись, — заговорил адвокат. — Я понимаю, это твой проект, дело жизни, но тут на кону…

— Да не в сайте дело, Матвей Иваныч, — перебил адвоката Виктор. — Не в нём. И ни хрена он не «дело жизни». Папаша мне говорит, что это — подростковое баловство, и он прав. Павла Дурова из меня не получилось. Когда закончится эта канитель, я официально сдам дело Грачу — то есть Паше Новицкому. Пускай развлекается. Но под этих уродов я не прогнусь. Ясно?