У лобных больных остается сохранным понимание значений отдельных слов, предложений и в целом текста, но в рамках языковых правил, т. е. на лингвистическом уровне, что как раз и нарушается при поражениях теменно-затылочных зон мозга. А в рамках психологического плана понимание значений сохранно лишь на уровне эмпирических связей.

Поскольку понимание — это всегда есть расшифровка смысла, то оно нарушается при поражениях лобных систем мозга и является центральным дефектом, лежащим в основе нарушения мыслительного процесса у этой группы больных. Если говорить в аспекте системности психических функций и их способов взаимосвязи, то дефекты процесса понимания и понимания речи являются одной из причин нарушения протекания вербально-логического мыслительного процесса при поражениях лобных систем мозга.

Понимание нарушается, в свою очередь, из-за дефектов деятельности в целом, из-за нарушения системного восприятия вербального материала, а также невербальной наглядной информации. Целостное восприятие материала как некоей системы («конфигурации»), которая имеет смысл, замещается восприятием отдельных, изолированных ее частей. А если и возможно обобщенное восприятие, то на уровне эмпирических связей. Все эти дефекты деятельности при поражениях лобных долей мозга, ведущие к нарушению активности, целенаправленности, к снижению уровня восприятия, лежат в основе нарушения понимания смысла и в целом речевого и наглядного мышления.

Именно эта активная работа и оперирование со смыслами и нарушается в первую очередь при поражении лобных зон мозга.

Поражения теменно-затылочных зон мозга также ведут к нарушению вербального мышления, и в этом случае тоже страдает понимание, но по другим основаниям и преимущественно на уровне речи.

Из всего сказанного становится понятным, почему больные с теменно-затылочным синдромом, несмотря на грубое нарушение понимания значений, стоящих за логико-грамматическими конструкциями, при прочтении условия арифметической задачи или литературного текста понимают общий смысл содержания, несмотря на отсутствие точного понимания значения многих слов и конструкций.

Такое рассогласование между сохранностью понимания общего смысла и нарушением понимания значений конкретных предложений и слов мы нередко встречали при афазии и алексии, возникающих при поражении височно-теменных отделов.

Так, один из наших больных с комплексной сенсорной афазией фразу из букваря Нина мыла раму читал как «Девочка моет окно» или фразу Аня и Саша вымыли руки и пьют чай читал как «Дети моют руки и едят кашу». Мы видим, что смысл передан правильно, но не точно переданы конкретные значения. Слова, несущие конкретные значения — Нина, Аня и Саша, замещены обобщенными словами девочка и дети, правильно отражающими категорию понятий. Можно сказать, что мысль понята, поскольку она есть оперирование с субъективным кодом смыслов, но она не получила точного выражения в речи.

Такая форма понимания смысла выражена только благодаря тому, что, как писал Л. С. Выготский, «…смысл так же может быть отделен от выражающего его слова, как легко может быть фиксирован в каком-либо другом слове»[80]. Смысл слова связан с целой фразой, поэтому одно слово может легко заменяться другим: отделяясь от слова, смысл тем самым сохраняется. Между смыслом и словом существуют гораздо более независимые отношения, чем между словом и значением (там же).

То же самое мы наблюдали у больных с поражением теменно-затылочных отделов мозга и при решении арифметических задач, и в работе с литературным текстом. Эти больные, как правило, улавливали или непосредственно схватывали общий смысл условия задачи и проблему при одновременно грубом нарушении понимания конкретных значений фраз и неполном понимании той информации, которая стоит за ними. Эти факты подтверждают и то положение, что мысль не состоит из отдельных слов, а представляет собой нечто целое, некое симультанное образование. Больные с теменно-затылочными поражениями мозга и схватывают общий смысл и мысль, содержащуюся в тексте симультанно.

И если говорить о планах речевого мышления и речи, то в этих случаях ясно, что остается сохранной внутренняя, смысловая, семантическая сторона речи, а нарушается внешняя, фазическая (лингвистическая), однако поскольку эти два плана речи существуют в единстве, то они влияют друг на друга. И это ми также обнаружили в нашем исследовании: больные с теменно-затылочными синдромами хотя и схватывают смысл, но лишь общий. Сохранность способности схватывания общего смысла позитивно влияет на понимание значений сложных логико-грамматических конструкций, но нарушение понимания грамматических конструкций не дает им возможности понимания смысла на более высоком уровне обобщения, смысла, выраженного в значениях слов или их комбинациях в предложениях. Можно думать, что процесс понимания идет от смысла к значениям и обратно, а также от целого к части и обратно (от смысла -> к фразе -> к слову). Поскольку смысловое наполнение речи и речевое выражение мысли не совпадают по своей структуре и функции, то они могут, взаимодействуя, дополнять друг друга и служить как бы способом проникновения и понимания внешнего и внутреннего плана речи, что полезно учитывать при реабилитации больных.

Весьма привлекательной для интерпретации этих нейропсихологических фактов является положение, выдвинутое известным психологом О. К. Тихомировым (совместно с его учениками и сотрудниками), о новых формах неосознаваемого психического отражения и новых структурных единицах деятельности, одной из которых являются невербализованные смыслы, имеющие регулирующую функцию: сокращение поиска, регулирование процессов отражения существенных свойств и отношений, превращение поиска в цель. Он считает также, что ориентировочно-исследовательская деятельность формирует неосознаваемые психические отражения, т. е. невербализованные смыслы либо условий задачи, либо целых групп ситуаций. Мы это видели при решении арифметических и вербальных (чтение) задач больными с поражением теменно-затылочных отделов мозга. Примеры чтения больными текстов с передачей их смыслов но не точного значения могут быть объяснены с этих позиций: вербализованное отражение (в нашем случае — чтение, пересказ условия задачи и др.) как обобщение невербализованных отношений[81], формирование которых обычно предшествует их вербализации, или «означению смыслов» (по Л. С. Выготскому).

Нам представляется, что у больных с поражением теменно-затылочных отделов мозга мы обнаруживаем сохранность невербализованных смыслов и грубое их нарушение при поражении лобных зон мозга.

Отделение смысла от слова, о котором писал Л. С. Выготский, возможно, очевидно, за счет существования невербализованных смыслов. Именно сохранность этих смыслов хорошо прослеживается у больных с поражением теменно-затылочных отделов мозга в различных видах интеллектуальной деятельности в так называемом «угадывающем чтении», при котором, вероятно, актуализируются невербализованные смыслы ситуаций, но их источником является вербальная информация. Нам неоднократно встречались случаи, когда исключение внешней речи у больных с теменно-затылочными и височными поражениями мозга вело к успешному решению арифметических задач, выполнению счетных операций.