— Ы-ы-ы, — довольный нищий заулыбался показывая беззубый рот. Он был очень худой, грязный, заросший до самых бровей и ходил прихрамывая. Толку от него, как от защитника, я полагаю будет не много. Но сам факт… мне стало приятно. А ведь Гриха мне сначала не понравился.

Но размышлять мне было некогда.

— Налей-ка мне кружечку горяченького, — вчерашняя тетка, та самая, которая натолкнула меня на идею продавать взвар, — протягивала гринку. — Попробую. Ежели понравится, каждый день брать буду. Дюже люблю взвара горячего по утрам хлебнуть, а самой возиться некогда…

Когда я наливала ей взвар, руки тряслись от волнения. Мне почему-то очень хотелось, чтобы мой напиток обязательно понравился этой женщине. Добавила мед, тетка многозначительно хмыкнула, я поболтала ложкой в кружке, чтобы мед растаял и подала ей:

— Вот, пожалуйста, пробуйте.

Руки слегка тряслись. Тетка прищурилась, склонилась над кружкой и вдохнула аромат взвара. Хмыкнула, а потом слегка пригубила.

Мне кажется, вместе со мной замерла вся площадь. Стих ветер, застыли в небе птицы и облака, зависли в воздухе тонкие паутинки первых осенних паучков, люди перестали перекликаться, наполняя ярмарку гулом.

— Вкусно, — довольная торговка расплылась в счастливой улыбке. И заорала, — девки, не соврал Гирха. Взвар вкуснющий!

Реклама сделала свое дело. Мне даже не пришлось никуда ходить. Пока наливала-размешивала взвар одному, приходили другие. В какой-то момент даже собралась небольшая очередь.

Кружек не хватало. Но оказалось, почти у всех торговцев есть свои. Они подставляли кружки под мой черпачок, а я, улыбаясь счастливейшей улыбкой от уха до уха, наливала исходящий паром горячий взвар, пиво, квас, продавала заботливо завернутые в лопухи пирожки.

Мой взвар пришелся торговцам по вкусу. Они пили причмокивая, хвалили, говорили, что такого вкусного и густого взвара даже в харчевне не купишь.

— Все, больше нет, — расстроенно произнесла я, скребя черпаком по дну горшка. Народ собравшийся вокруг меня недовольно заворчал. И я объяснила, — я сегодня первый день. Попробовать пришла. Но на завтра сварю побольше, чтобы всем хватило. И пива-кваса больше будет, и пирогов. Обещаю!

Люди, стоявшие в очереди за взваром повздыхали и разошлись. С того момента, как Гирха заорал на всю ярмарку, чтоб подходили ко мне за взваром, прошло не больше получаса, а я распродала все, до последней капли. Заработанные гринки приятно оттягивали карман. Даже не считая с знала, их там ровно сорок, то есть три филда и четыре гринки… и это была такая огромная по моим нынешним меркам сумма, что у меня кружилась голова и я чувствовала себя богачкой.

Но теперь надо было закупить продукты на завтра… взвара завтра нужно сварить раза в два-три больше. А значит мне нужны горшки, сушеные яблоки и травки. Еще надо забрать прошлогодний мед, который я вчера сторговала по филду. Раз дело пошло, то пригодиться. Потом нужно купить муки, яйца и мясо на пироги. Яблоки мне Селеса даст, она вчера сказала, чтоб брала. Все равно дети падалицу не едят, кислая. А еще надо заехать к пивовару и взять пиво и квас сразу бочонками. К нам в харчевню их привозили в больших бочках на сто крынок. Такие большие мне не нужны, но я видела тару поменьше, крынок на пять. Вот такие мне бы в самый раз.

Но сначала надо вернуться домой, освободить тележку для покупок… Решив что и как буду делать, я впряглась полегчавшую тележку и поволокла прочь с площади.

Нищего я заметила не сразу. Он шел за мной, прячась в тени домов, за бочками, за кучами мусора. Сначала я подумала, что он следит за мной, чтобы отнять деньги. Паника была такой сильной, что я рванула домой бегом. И остановилась, когда нищий, шатаясь и что-то воя бросился за мной.

Вспомнила, что Гриха пообещал ему гринку от моего имени. И рассмеявшись над своими страхами, вынула одну монетку и крикнула нищему старику:

— Эй, ты! Вот твоя гринка! — и швырнула в его сторону.

Монетку дедок поймал на лету. И не скажешь, что только что был слаб и немощен.

А я развернулась и пошла домой. Нищий, несмотря на полученную монетку тащился за мной. Я постаралась не обращать на него внимания. Мало ли, может хочет идти по той же дороге, по которой иду я. Давать ему еще денег я не собиралась. Вот еще. Он и эту не заработал.

До дома Селесы я добралась довольно быстро, минут за десять. Значит завтра, чтобы обернуться туда-сюда за новой партией товара у меня уйдет примерно минут двадцать. Не так уж и много. За несколько часов утра я вполне успею сделать три-четыре рейса. Вот на это количество и надо рассчитывать заготовки.

Пый привычно залаял.

— Иду, я, иду, — закричала Селеса. И, открыв калитку, встревоженно спросила, — ну, как? Продала?

Счастливая улыбка снова растянула губы, и я не смогла вымолвить ни слова. Только кивнула.

— Я же говорила! — всплеснула руками Селеса и рассмеявшись обняла меня, — я так рада за тебя, Елька!

Селеса еще не успела закрыть калитку, как в нее кто-то забарабанил, при этом воя не хуже Лушки. Не моего, а того самого Вирухиного сына.