— Не могла, слышишь? Не могла! Ты не справляешься, Тимиар! И ты это прекрасно понимаешь. Ты первый ректор этой академии и прекрасно понимаешь все риски! Ты обязан был доложить!

— Простите, господин ректор, — возможно, мне показалось, но призрак презренно хмыкнул, вновь обращаясь ко мне, — однако я иного мнения на этот счет. Наши студенты вполне взрослые существа, и должны уметь за себя постоять. Мы не должны с ними нянчиться так, как это делаете вы! — в какой-то момент призрак и вовсе повысил голос, но закончив свою тираду, вновь принял свое холодное выражение лица.

— О да, Тимиар, я наслышан о годах твоего управления! Твое самоуправство и опыты на детях. Ты же тогда так же говорил? Они уже не дети… и если не могут за себя постоять, то не стоят нашего драгоценного внимания? Так?

— Я не помню даже имени своего, но вы можете напомнить мне, господин ректор, — мягко, но в тоже время как-то требовательно попросил призрак. И я понял, что мог совершить чудовищную ошибку.

— Подарить тебе воспоминания и высвободить тебя? Не-е-ет, ты будешь бесплотным духом нести свое наказание вечно! А сейчас убирайся!

Лорд Тимиар был первым ректором этой академии. Ему была дарована полная свобода действий. Студенты, вдохновленные разносторонней направленностью академии, стремились попасть сюда из разных уголков всех империй.

Академия Дедвурда была на тот момент единственной академией, которая открыла свои двери не только для демонов, но и для других существ, способных развивать свою магию. Это имело последствия. Полная заполненность академии существами, с различной магической предрасположенностью.

Большинство учеников оказались с низким уровнем магии, что грозило на выходе минимальным количеством качественных магов. Помимо этого представители многих рас не могли спокойно уживаться с враждующими расами. Ученики чаще отбывали наказания и посещали лазарет, чем учились.

Тогда-то ректор и ввел систему наказаний. За небольшие оплошности студенты отбывали стандартные наказания, за причинения вреда средней тяжести другому ученику наказывали заточением в подземелье. Когда студенты возвращались после наказания, они часто отказывались от обучения, ссылаясь на недостаточный уровень магии.

После стали пропадать студенты, и когда эта информация дошла до наместника, начались проверки, тогда-то и вскрылось, что ректор проводил эксперименты с разделением магии, лишая той слабых существ, и передавая более сильным, избранным. Тем самым ректор повышал уровень магически одаренных существ, и избавлялся от слабого звена.

От брата слышал, что в подземелье были найдены десятки тел, несколько едва живых ученика, распятых на стене, вампиры, сидящие на магических цепях, расчлененный арахнид, молящий о смерти, выжатые и усохшие демоны, и множество других бедолаг, которым не посчастливилось.

Ректора хотели казнить, но тот настолько был уверен в себе, что заявил «Мое имя будут помнить вечно! Мое дело продолжат мои последователи!». И тогда было решено, что смерть не будет ему наказанием. Сам владыка дал приказ стереть его титул и имя из истории империи, чтобы ни одно живое существо не знало, что когда-то существовал такой демон, возомнивший себя богом. А до тех пор его дух должен будет служить на благо академии, подчиняясь приказам ректора. И смотреть, как академия добивается величия не его успехами.

Когда-то великий демон стал бесплотным, безвольным духом. И не будь я братом самого владыки, и не узнал бы о том, с кем приходится работать.

Создав портал, направился в таверну. Нужно допросить старину Андира и его работников. Кто бы ни был виноват, я найду его.

Старый знакомый, как оказалось, в отъезде уже несколько дней, а вот рыжая оборотница или еще не уходила, или уже вышла на новую смену.

— Господин ректор, — заприметив меня, девушка тут же подобралась, нарисовала улыбку, сверкая сияющими глазами, — какая честь. Соскучились? Или проголодались?

— Поговорить хочу, — не разделял ее настой, говоря прямо. Взгляд девушки тут же сменился, появилось сомнение, на лбу проскочила морщинка, руки, держащие поднос напряглись.

— Извиниться пришли? — тут же взяла себя в руки, говоря с дерзким напором.

— Хорошо, — понимал, что лучше уступить, чем убеждать в том, что неправа она, — извини, но мне нужно знать, что ты помнишь о вчерашней компании студентов, кто был, что пил, когда ушел, кто обслуживал?

— У нас вчера много студентов было, — девушка отвернулась, желая уйти, но не дал, ухватив ее за локоть, отводя в сторону, — мне больно, отпустите!