Господи, ну конечно.

Олег не был бы таким сумасшедшим психом, если бы не фанател от себе подобного.

Когда я ввожу имя римского психа-императора и что-то с обратной стороны едва слышно щелкает, первым с облегчением выдыхает именно Вадим, как будто он тоже подозревал, что третья попытка закончится каким-то большим шухером. А я вообще не произношу ни звука, потому что уже вовсю потрошу эту пещеру Али-Бабы. Там довольно много всего - целые папки с договорами, документами с подписями разных людей (не Олега), много каких-то счетов, фактур, деловых писем. Я перебираю их, словно желанный новогодний подарок в те далекие годы, когда находила под елкой дешевую игрушку из комиссионки и радовалась как настоящей куколке Братц.

Мне достаточно десяти минут, чтобы понять, что у меня в руках достаточно доказательств как минимум для того, чтобы устроить Олегу дополнительные неприятности у тем, которые и так замаячили у него на горизонте. Что ж, Меркурий собирался с ним поквитаться, я обещала ему помочь.

— И что теперь?
– с опаской спрашивает Вадим, наблюдая, как я прячу все это в свою сумку.
– Олег Викторович…

— Думаю, Олегу Викторовичу еще долго будет не до нас, - заканчиваю за него и со щелчком захлопываю сейф.
– А ты все еще можешь воспользоваться предложением сказать, что я ударила тебя по голове и сбежала. Могу, кстати, и правда чем-то стукнуть для правдоподобности.

Я беру первое, что попадается под руку - тяжелое пресс-папье - и взвешиваю его в ладони. Вадим морщится и отступает, на всякий случай выставляя руки, как будто я уже пошла в атаку.

— Я думаю, это лишнее, - торопливо говорит он.

— Я тоже так думаю.
– Бросаю свое «оружие» прямо на пол и иду к двери, на ходу перевешивая сумку наискось через грудь. Для надежности. На тот случай, если мы вдруг прямо сейчас где-то наткнемся на Олега.
– Отвези меня в студию - меня от этих стен уже тошнит.

Впервые за все время Вадим даже не пытается узнать. Давал ли мой муж разрешение куда-то меня везти. Но еще когда остается половина пути, на экране моего телефона появляется имя администратора. Она обычно не звонит без причины.

— Что-то случилось?
– с опаской спрашиваю я, предполагая, что это может быть какой-то «привет» от Олега.

— Тут вас женщина какая-то ждет уже час, - недовольно говорит администратор.

Час? Не помню, чтобы у меня сегодня были назначены какие-то встречи с журналистами.

— Она не из этих, - как будто слышит мои мысли она, - сказала, что ее зовут Валерия Сабурова. Что вы поймете.

Жена Меркурия.

Собственной персоной.

Глава семьдесят третья: Венера

Правду говорят, что у бога на нас свои планы, потому что в моем сценарии развития событий такой сюжетный поворот не был предусмотрен даже в графе «очевидное-невероятное». Я хотела просто забрать своего сына, и никогда не видеться с женщиной, от одного вида которой внутри меня поднимается волна чего-то настолько темного и мерзкого, что становится противно от самой себя.

По дороге я несколько раз прокручиваю в голове варианты развития разговора и не один из них мне не нравится. Меркурий говорил о разводе? Возможно, каким-то образом всплыло мое имя, хотя после моего возвращения мы с ним ни разу даже толком не оставались наедине, чтобы она могла всерьез винить меня в их семейной трагедии. Хотя, кто его знает, что может находиться в голове женщины, которая решила во то бы то ни стало сохранить семью.

Когда Вадим притормаживает возле студии и я выглядываю в окно, то в глаза сразу бросается стоящий неподалеку темный внедорожник, рядом с которым прохаживается женщина, которую я уже видела на фото с моим сыном. Я прошу Вадима не бежать открывать мне дверь и пару минут просто наблюдаю за ней, пытаясь угадать, что именно у нее на уме. Почему-то она не происходит впечатление истерички, способной закатать скандал уровня заголовков первых полос городской прессы. С другой стороны - о чем еще нам разговаривать?

Из машины выхожу вооруженная железобетонной уверенностью, что куда бы не повернул разговор, что бы мы в итоге друг другу не сказали - я не выйду из себя и не позволю дать повод упрекнуть меня в неадекватности. Может, как раз за этим она и приехала? Выставить меня истеричкой, неспособной позаботиться о ребенке?

Она как будто чувствует, что я приближаюсь, потому что резко поворачивается на пятках и всматривается в мою неуверенную походку. Мне пришлось напялить очки а ля «стрекоза» и спрятать лицо в глубоком капюшоне, потому что никакой тональный крем все равно не скроет то, что Олег со мной сделал. Поэтому, когда подхожу к ней на расстояние разговора, она прищуривается, пытаясь рассмотреть меня ближе. Мгновение борюсь с собой, а потом медленно снимаю очки и делаю еще шаг вперед, чтобы она наверняка рассмотрела, на что я сегодня похожа.

Она отшатывается.

Я злорадно усмехаюсь.

У нее совершенно заурядная внешность. На фото, большинство из которых точно сделаны профессиональным фотографом, хорошо видны дополнительные штрихи, снесенные специально, чтобы сделать ее лицо более выразительным. В реальности ничего этого нет: обычное сероватое лицо с неправильными пропорциями, тонкие губы, широкий подбородок и узкий лоб. Глаза серые, того странного оттенка, который похож на неприятное и сырое туманное утро.

Я знаю, что он ее не любит, потому что у влюбленной женщины горели бы даже такие тусклые глаза. А у Валерии только красные запухшие веки, как будто и для нее прошлая ночь была не самой лучшей в жизни.