– Нужно было отправить вам его раньше, – сказала она по-прежнему шепотом. – Я слишком долго сомневалась и медлила. А потом случился пожар и чуть не спалил дотла хижину, и дневник сильно пострадал.

– Но вы наверняка… – я цеплялась за последнюю надежду, – наверняка успели его прочесть.

– Я не умею читать. – В ее голосе звучало искреннее раскаяние. – Простите, это все, что я смогла вам передать: только жалкую обгоревшую тетрадь.

– Но почему же вы сразу не отправили дневник моей сестре? – спросила наконец Мэволь, склонив голову набок. По ее взгляду было видно, что она и правда этого не понимает.

Поксун будто колебалась, ответить на этот вопрос или промолчать.

– Потому что… – она сглотнула, – я очень боялась.

Я раздраженно мотнула головой.

– Чего боялись? И зачем вообще он отдал вам дневник?

– Пойдемте, – пробормотала Поксун в ответ. – Мне нужно кое-что показать вам.

Я пыталась представить, что хочет нам показать Поксун, но вскоре мне пришлось сосредоточиться на том, как бы не сорваться вниз с обрыва. Крутой склон, по которому мы взбирались, тонул в водной взвеси, поднимавшейся от водопада Чонбан. Ветер налетал яростными порывами, так что я с трудом удерживала под подбородком шелковую накидку, а она словно выплясывала вокруг моей головы какой-то диковинный танец.

– Расскажу вам все по порядку, – проговорила наконец Поксун.

Она шла впереди, усадив младенца себе на спину и крепко привязав одеялом, а руки сцепила за спиной, чтобы ребенок случайно не выскользнул из повязки.

– Ваш отец расследовал дело Сохён и выяснил, что я исчезла за два дня до ее гибели. Он знал, что мы с ней были подругами. Поэтому он начал разыскивать меня: решил, что я сбежала, потому что знала, как она погибла.

– А вы знаете? – спросила Мэволь.

– Нет, я даже не знала, что она умерла, пока мне не рассказал детектив Мин.

– Тогда почему вы убежали?

Поксун ответила не сразу.

– Я никому об этом не рассказывала, кроме Сохён и детектива. – Снова небольшая пауза. – Я собирала хворост в лесу, когда на меня напал человек в белой маске. Он так сильно ударил меня по затылку, что я потеряла сознание, а когда пришла в себя, то поняла, что руки и ноги у меня связаны. Он притащил меня в какую-то хижину.

Мы с Мэволь переглянулись. Мы были в той хижине.

– Меня он не тронул, просто тихо сидел рядом и думал о чем-то. Поэтому я набралась храбрости и спросила у него, что он собирается со мной сделать… и он ответил так странно…

– Что? – спросили мы с Мэволь хором.

– Он сказал, что отправит меня в империю Мин.

– В империю Мин? – переспросила я. Целое море нужно пересечь, чтобы добраться туда. – Вы узнали его голос?

– Нет.

– Знаете Ссыльного Пэка?

– Да, но его голоса я никогда не слышала, только видела его пару раз.

– Что случилось потом? – поинтересовалась Мэволь.

– Человек в маске как-то вышел из хижины, и из его кармана выпал маленький кусочек бумаги. Мне удалось скомкать его и незаметно спрятать в рукаве.

Ей пришлось замолчать, потому что в этот момент мы спускались по крутому, неровному склону, густо заросшему вьющимися кустами камелии, ощетинившимися колючими соснами и множеством других растений. Их было так много, что невозможно было разглядеть ничего, кроме сочной зелени. Но мощный, грохочущий рев водопада становился все ближе и ближе.

Сложный участок пути закончился, и Поксун продолжила:

– Человек в маске вернулся, и я сказала ему, что мне нужно выйти по нужде. Он колебался, но потом развязал меня и отвел в кусты, и тогда мне удалось сбежать. Я сразу же кинулась к Сохён. Она всегда заботилась обо мне и защищала меня, как старшая сестра. Да и не только для меня она была старшей сестрой. Она подсказала мне спрятаться в ее родной деревне, Согвипхо, чтобы никто не мог меня найти. Нужно было только сказать ее родным, что меня послала Ынсук.

– Постойте-ка, – Мэволь резко остановилась, – Ынсук – это имя из отцовского дневника!

Когда это она успела в нем покопаться?

– Да, – ответила я.

Мне стало не по себе. Мэволь вот-вот поймет то, что я уже знала. В этот момент Поксун снова заговорила:

– Сохён на самом деле звали Ынсук. Она была дочкой шаманки Ногён.

– Что?

Мэволь побледнела и замолчала. Нужные слова никак не приходили ей на ум, а я тем временем спросила у Поксун:

– Значит, вы живете с родственниками шаманки Ногён?

– Да. В этой семье не одно поколение шаманов. Слава о них разошлась далеко за пределы деревни, по обе стороны горы Халла. Даже судья Хон знает об этой семье.

Какой неожиданный поворот!

– Судья Хон знаком с шаманкой? Они встречались?

– Когда-то давно он посылал за ней паланкин. Она ездила к нему в поместье, лечила его от бессонницы. Может быть, призраки не давали ему заснуть.

Шаманка Ногён и судья Хон знали друг друга. Что-то здесь не так. «Разберусь позже, – пронеслось у меня в голове, – пока нужно поговорить с Поксун». Она наверняка покажет нам что-то важное, какие-то улики, которые подскажут мне, где искать отца. Остальные вопросы можно отложить на потом.