Потому что это была безусловная победа. Его высочество проиграл и потерял и сестру, и жену.

Весь ужин я просидела, как на иголках. Хильдика была тиха и скромна, как обычно, но когда на секунду вскидывала глаза, то герцог Тюнвиль сиял, будто медный таз, который на славу отдраили песком. И этот таз таращился на Хильдику совершенно беззастенчиво. И ещё по-дурацки улыбался при этом.

Не меня одну беспокоило такое поведение. Я заметила, что король Рихард поглядывал на брата с подозрением и хмурил брови.

Зато самозванка болтала за троих.

Надо признать, болтала она занятно и по делу. И даже умудрилась рассказать королю Рихарду мою любимую сказочку – про девицу, которая никак не могла выбрать одного из трёх женихов, и конце концов выбрала того, кто рискнул ради неё жизнью.

Помнится, я рассказывала эту историю с намёком, что принцесса Аранчия выйдет только за настоящего героя, но самозванка так хитро всё повернула, что это прозвучало намёком – подари мне свою жизнь, и я буду твоей.

Я слушала мошенницу, чуть не скрипя зубами от злости. Не слушала бы, но мне нужно было подловить её на чём-нибудь. И в то же время я старалась не спускать глаз с Хильдерики и брата короля, пытаясь понять, что произошло. А что-то произошло! Не так просто между этими двумя словно искры пробегали!

Неужели… неужели…

От одной мысли, что подруга могла меня предать, сердце сводило холодной судорогой. Я еле дождалась окончания трапезы, чтобы попрощаться и утащить Хильдику в наши покои.

– И что это значит? – потребовала я ответа прямо с порога.

– Ты о чем? – она удивлённо приподняла брови и совершенно спокойно начала убирать одежду, которая валялась на полу и на кресле.

– Не притворяйся, что не понимаешь, – отрезала я и кивнула на белый и зелёный шёлк в её руках. – Всё-таки не надела этот разврат? А почему? Герцог был бы в восторге!

– Он уже видел меня в этом наряде, – Хильдика посмотрела на шёлк цвета морской волны и улыбнулась.

Никогда я не видела, чтобы она так улыбалась – мечтательно, ласково, без тени грусти. Обычно в её улыбке сквозила печаль, и даже смех звучал невесело. Что же изменилось?..

– И без него видел, – закончила моя подруга и откинула крышку сундука, аккуратно укладывая туда одежду.

В первую секунду мне показалось, что я ослышалась.

– Без – него?.. – переспросила я, наконец. – Без платья, ты имеешь в виду?

– Да, – кивнула она. – Без платья.

– То есть как?.. – не смогла я произнести ничего более умного.

– Так, – Хильдика чуть пожала плечами. – Разделась перед ним и прыгнула в море.

– В море? Зачем?.. – я опустилась в кресло, потому что ощутила слабость в коленях.

– Хотела умереть, – ответила Хильдика так спокойно, будто я спрашивала её, что будет на завтрак.

– Зачем?.. – тупо повторила я, потому что в голове не укладывалось, что моя набожная, умная, верная и спокойная подруга отчаялась на такой шанс.

– Потому что не видела смысла продолжать такую жизнь, – Хильдика закрыла сундук и села на крышку. – Тебе я уже не нужна, король Рихард получил свою игрушку, теперь я буду только помехой.

– А обо мне ты подумала? – спросила я с упрёком.

Хильдика посмотрела на меня задумчиво.

– Ты бы только выиграла, – сказала она. – Когда король Рихард уедет с невестой, никто не посмеет упрекать зятя короля в том, что у него нет наследника. А ты могла бы хранить траур по погибшей любимой жене.

– По тебе, – уточнила я.

– Да, – согласилась она. – Так что всё складывалось, как нельзя лучше.

– Ты с ума сошла, – я покачала головой. – Как лучше? Кому лучше?

– Но он прыгнул за мной, – теперь подруга говорила, глядя куда-то мимо меня, будто видела что-то, чего я никогда не смогла бы увидеть, как ни старалась.

– Кто прыгнул? Куда?

– Герцог Тюнвиль. Со скалы. Следом за мной. И сказал, что если я точно захочу умереть, то он умрёт вместе со мной.

И тут я поняла, что произошло – эта дурочка пыталась покончить с собой из-за каких-то там благородных порывов, а змей хвостатый воспользовался ситуацией и предстал перед моей наивной подругой в образе героя.

– Он врёт! – почти крикнула я. – Ты же понимаешь, что он врёт! Он не станет умирать!

– Я знаю, – глаза у неё были честные-честные, и прозрачные до донышка. – Не волнуйся. Хоть ты и считаешь меня идиоткой, мне прекрасно известно, что герцог не способен на такой шаг. Пусть даже говорил искренне.