– Всё ещё злитесь, – она укоризненно покачала головой. – Что ж, очень жаль. Но знайте, что я думаю только о вас.

Я не ответила и ударила коня пятками, выводя на стартовую линию.

Король Рихард вывел своего коня справа от меня, остальные всадники растянулись вдоль линии.

– Надеетесь победить? – спросил дракон, разминая плечи и чуть пригибаясь вперёд, к холке жеребца.

– Не понятно, на что вы надеетесь, – ответила я.

Герольд поднял белый с алыми полосами флаг, и все замерли – и участники, и зрители. Стало так тихо, что я слышала, как дышит король Рихард – ровно, спокойно, совсем не так как я – быстро, прерывисто. И это было плохо, очень плохо. Потому что битву выигрывает тот, кто спокоен. А я спокойной не была.

Я приказала себе не думать ни о короле, ни о герцоге, ни о поганой самозванке, присвоившей моё имя. Сейчас будет только скачка и цель. Цель и скачка. Дракону не победить. Дракону – не – победить.

Флаг резко полетел вниз, и в то же мгновение двадцать четыре лошади полетели вперёд.

Гробовую тишину, которая была за секунду до этого, разорвали восторженные крики зрителей, топот копыт и лошадиное ржание.

Мой конь сразу вырвался из шеренги. Я распласталась по его холке, чтобы уменьшить сопротивление встречного ветра, и закричала, понукая коня бежать быстрее.

Двадцать секунд бешеной скачки – и я оглянулась, чтобы проверить, где соперники.

Большинство всадников отстали сразу, пять наездников гнали лошадей, отстав всего шагов на десять, зато стремя в стремя рядом мчал чёрный жеребец короля Рихарда. Сам он, так же, как и я, распластался по лошадиной холке, и было странно видеть, как такой мощный человек почти слился с животным, став не его ношей, а продолжением.

Цветки флёрдоранжа трепетали всеми лепестками, и ленточка из золотистой парчи жалобно плескалась на ветру.

Совсем близко я увидела лицо короля. В чёрных глазах – азарт, безумие, восторг и… счастье?..

В этот момент я пожалела, что человек не может видеть себя со стороны.

Интересно, какое сейчас лицо у меня? Такое же безумное?.. Но точно вряд ли счастливое…

Мы гнали лошадей вдоль ристалища, а потом вылетели через открытые ворота на дорогу. Надо было добраться до берега моря, схватить ветку оливы у помощника герольда, и домчать обратно.

Теперь людские крики слышались издалека, и всё ближе становился шум волн. Теперь это было нашим соревнованием – моим и дракона. И никто не собирался уступать, подгоняя коней.

– Отлично держишься! – крикнул Рихард и расхохотался. – Я знал, что ты хорош в седле!.. Но я всё равно лучше!..

– Ха! – только и ответила я, лупя коня пятками по крутым бокам.

Мне повезло вырваться на полкорпуса вперёд, но Рихард снова расхохотался, раскинул руки, как крылья, отпустив поводья, и… легко обошёл меня.

Его конь мчался, как ветер, а сам всадник только что не пел песни, изображая ласточку.

Выругавшись сквозь зубы, я почти обняла своего жеребца за шею и заорала ему в ухо.

Мы отвоевали сначала четверть, потом треть, потом опять половину корпуса, и Рихард оскалил белы зубы, когда я с торжеством оглянулась на него через плечо.

Но долго любоваться на отставшего дракона я не стала, сосредоточившись на цели – на оливковой ветке в руке помощника герольда. До него было ещё около полумили, и я собиралась выиграть, даже если королю Рихарду вздумается превратиться не в ласточку, а в дракона – хотя это против правил.

Тут он опять меня обогнал, захлёбываясь хохотом, и я готова была впиться зубами ему в ляжку, если бы смогла дотянуться.

Вороной жеребец короля драконов мазнул моего коня хвостом по морде, Рихард насмешливо помахал мне рукой, я чуть не крикнула вслед ему про хвостатую тварь, но тут что-то произошло.

Конь короля вдруг мотнул головой, оглушительно заржал, упёрся в землю всеми четырьмя копытами, а потом резко рванул в сторону, одновременно вскидывая круп и взбрыкивая задними ногами.

Мой конь пролетел мимо стрелой, но я успела заметить, как «ласточка» Рихард выпорхнул из седла и рухнул на землю, покатившись клубком и ломая сухостой.

Заветная оливковая ветка была совсем близко, стоило лишь поднажать, но я повернула коня быстрее, чем смогла объяснить свой поступок в мыслях.

За несколько секунд мой конь проскакал больше пятидесяти шагов, и я увидела, как беснуется чёрный жеребец с пустым седлом. Взбрыкивая на каждом скачке, он мчался к скалам, а король медленно приподнимается, уперевшись локтем в землю – лохматый, тяжёлый даже на вид…

Подхлестнув своего коня, я направила его в сторону короля. Где-то вдали нахлёстывали лошадей остальные участники, и они приближались, но мне уже не было до них дела.