– Вы очень добры, ваше величество, – скромно ответила самозванка. – Прошу разрешения удалиться.

– Удаляйтесь, – проворчал дракон.

Я ускорила шаг, чтобы не встретиться с ней на выходе из трапезной, и Хильдика догнала меня только в галерее.

– Что это на тебя нашло?! – набросилась подруга на меня, едва мы остались одни, без присмотра слуг. – Что мы сейчас видели?! Ваше высочество! Это недопустимо!..

– Недопустимо притворяться принцессой Аранчией, – ответила я и усмехнулась: – Она меня выбесила. Прогнать не могу, так хоть причёску ей испорчу.

– А что теперь лорды подумают о принце Альбиокко? – напористо продолжала Хильдика. – Разве так вести себя – по-королевски?!

– Оставь нравоучения при себе, матушка Гусыня, – проворчала я. – А то раскудахталась.

– Кудахчут – курицы! – вспылила она.

– Вот и закрой клювик, – посоветовала я ей. – Иди, наряжайся к празднику. А то появится герцог Тюнвиль, а ты не при параде.

Упоминание о брате короля подействовало на Хильдику тоже как вылитая на голову чашка чая – только горячего. Отпрянув, подруга некоторое время смотрела на меня широко распахнутыми глазами, потом всхлипнула и убежала.

Выждав, пока её шаги не стихнут, я оглянулась, чтобы убедиться, что за мной никто не следит, а потом потянула металлическое кольцо для факела, вкрученное в каменную стену.

Открылась потайная дверь, и я юркнула туда. Дверь за мной бесшумно закрылась, и стало темно. Но я безошибочно спустилась на двадцать ступенек, а потом повернув направо, придерживаясь ладонью за стену. Я знала все потайные ходы дворца, как свои карманы, и через десять шагов остановилась, нашаривая в нише над головой другое кольцо, чтобы открыть другую дверь.

В лицо мне пахнуло тёплой влажностью, и послышался плеск воды. Я вошла и встала за колонну. Так меня невозможно было заметить из купальни, где сейчас лже-принцесса смывала с себя последствия моей чайной выходки.

Настоящая принцесса Аранчия всегда купалась одна, служанки были ей не нужны, и самозванка последовала этому же правилу.

– Можете идти, девушки, – донёсся до меня её голос. – Дальше я сама…

Служанки удалились, а я продолжала стоять за колонной, слушая, как самозванка шелестит шелками, снимая испорченное платье, потом распускает волосы, укладывая гребни на мраморный столик, а потом спускается в бассейн, тихо ахая из-за горячей воды.

Только тогда я осторожно выглянула.

Мне были видны плечи и шея самозванки над мраморным бортом бассейна. Она наклонилась, прополаскивая слипшиеся от медового чая волосы, и я воспользовалась этим, чтобы почти открыто подойти к скамейке, где лежала одежда.

Хватило пяти секунд, чтобы прощупать шёлк, и я нашла то, что искала. Для чего, собственно, и была затеяна ссора за завтраком.

Ещё десять секунд мне понадобилось, чтобы сделать то, что планировалось, а потом я тихонько ушла за колонну, открыла потайную дверь и вернулась в галерею, от удовольствия чуть не потирая ладони. Теперь оставалось лишь ждать начала последнего состязания.

Король Рихард оказался верен слову и задержал турнир до того времени, когда самозванка появилась чистенькая, сияющая улыбкой и в новом платье.

Дракон подал руку самозванке, а я вела за руку Хильдику, у которой было застывшее лицо. Герцога Тюнвиля нигде не было видно, отец изо всех сил притворялся, что ничего не произошло, но я то и дело ловила на себе взгляды солернских лордов. Они ещё и перешёптывались за моей спиной. И уже за это каждый заслужил по зуботычине. Но пока было не время… не время…

Первая жеребьёвка разбила участников на пары, и герольд объявил, что его величеству королю Рихарду выпало участвовать в первом шахматном поединке с его высочеством принцем Альбиокко. Остальных рыцарей тоже разбили на пары, разыграли первый ход, и все мы уселись за столы, расставленные по ристалищу, где полагалось устраивать конные поединки.

– Потрясён вашим умением обращать волю небес в свою пользу, – заметил король Рихард, когда я сделала первый ход, выдвинув пешку.

– Насчёт первого хода – это и в самом деле случайность, – заметила я.

– Да неужели? – пробормотал дракон, тоже выставляя пешку.

– Не отвлекайтесь, – посоветовала я ему, выводя коня. – Иначе проиграете за три хода. Вот будет позору. Продержитесь, хотя бы, ходов на десять.

Король сидел, поставив локти на стол, и оперевшись подбородком на сложенные руки. После моих слов, он посмотрел на меня, насмешливо прищурился и сказал:

– А почему вы так уверены, принц, что я проиграю?

Мне понадобилось всё моё самообладание, чтобы не выронить фигурку коня, которого я всё ещё держала на весу.