Я мгновенно кончил, словно он нашел какой-то гребаный ключ к моему забвению, и низкий стон экстаза вырвался из меня, когда меня переполнило удовольствие, которое он из меня выжал, и я дернулся вперед с удовлетворенным рыком, поскольку мой оргазм застал меня врасплох. Он жадно глотал, принимая мое наслаждение за свое, а я привалилась спиной к двери, задыхаясь от последствий того, что он сделал со мной. Он согнул пальцы в моей заднице и каким-то образом заставил блаженство задержаться в теле, пока я пытался перевести дыхание от взрыва сдерживаемой потребности.

Сет медленно вышел, заставив все мое тело содрогнуться от блаженства, и я проследил за ним, когда он снова встал передо мной.

Он снова поцеловал меня, и я почувствовала свой вкус на его губах, возбуждение от этого настолько опьяняющее, что я могу только купаться в его ощущениях, проводя языком по его губам, на этот раз медленнее, словно мы оба хотели сберечь чистое совершенство этого момента.

Сет прижался ко мне, и я почувствовал, как его эрекция уперлась мне в бедро, и понял, что мы еще не закончили. Я хочу сделать то же самое с ним. Я хочу заставить его почувствовать то, что он только что заставил почувствовать меня.

Но когда я отстранился и разорвал наш поцелуй, в моей груди зародилось беспокойство, и я ощутил себя каким-то гребаным девственником, глядя ему в глаза и хмуря брови, пытаясь придумать, как сказать ему, что я понятия не имею, как сосать его член подобным образом. Я не хочу облажаться, ведь у Сета есть с кем меня сравнить, если я буду ужасен в этом.

— Сет, — сказал я, мой голос был грубым, пока я подбирал слова. — Я… я не знаю…

— Что? — вздохнул он, отступая назад, как будто я его ударил, и моя грудь сжалась еще сильнее, когда он так уставился на меня.

— То, что ты только что сделал со мной, — неуверенно начал я, не зная, как закончить, чтобы не показаться полным идиотом. Потому что теперь, когда я позволил этому беспокойству закрасться внутрь, я только об этом и мог думать. Я вспоминал все те случаи, когда он рассказывал нам о том, как сильно он кончал, когда Фрэнк сосал его член, или как ему нравилось трахать Мориса в задницу, когда он весь день пытался изображать из себя Альфу, рассказывая нам, как прекрасно он принимает его и как хорош он в этом, и я почувствовал себя совершенно не в своей тарелке. — Я просто не думаю…

— Ебать, я такой дурак, — вздохнул он, резко отступая назад, и я замер, скучая по ощущению его тела напротив моего. — Я не должен был этого делать. Это моя вина. Мне просто не хватает моей стаи, и я давно не трахался, и я не должен был… блядь. Просто забудь об этом. Ты был возбужден, а это в моей природе — удовлетворять членов своей стаи. Вот и все.

— Вот и все? — спросил я, когда мое сердце разлетелось в пыль в груди, так как мне показалось, что это вовсе не все. Это похоже на то, что я очнулся после слишком долгого сна и наконец-то понял, чего я так долго добивался.

— Да. Я буквально отсосал у всех своих друзей, кроме вас, ребята, и то только потому, что вы любите девчонок. Это просто BFF BJ. Ничего особенного. На самом деле, я должен пойти и предложить Дариусу тоже. — Сет открыл дверь и прощально поднял руку с двумя пальцами.

— Это что, знак мира? — в замешательстве спросил я, ведь он только что заставил меня так сильно кончить, я увидел чертовы звезды, а теперь он ведет себя как ребенок из девяностых на концерте Spice Girls.

— Да. Я показываю знак мира всем своим приятелям из BFF BJ. Теперь ты знаешь.

Дверь захлопнулась за ним прежде, чем я успел задать вопрос и остался стоять, прислонившись к стене, все мое тело по-прежнему дрожит от последствий того, что он сделал со мной, а сердце колотится от горького жала отказа.

— Ох, — выдохнул я, не обращаясь ни к кому, потому что Сет получил то, что хотел, перевернул весь мой мир с ног на голову и оставил меня со знаком мира и высунутым членом одного в комнате. — Блядь.

Сет

Я блуждал по темным туннелям, волоча ногами, пока мое сердце, как камень, опускалось в холодный, холодный омут желудка. Слова Калеба крутились в моей голове, словно в стиральной машинке, поставленной на адский режим отжима.

— Я просто не думаю…

Я знал конец этого предложения, я знал его нутром, сердцем, членом, своей гребаной душой. «Я не думаю, что мы должны были это делать». Вот к чему он клонил. Я увидел все в его глазах. Я увидел перемену, именно в тот момент, когда он понял, что совершил одну, огромную необратимую ошибку. А я был воплощением этой ошибки.