Вторник десятого. 3 час. 50 мин. утра.

Папа разрезал индейку, а мама и сестра внимательно смотрели друг на друга через обеденный стол. Пока всё было тихо. Но я знала, что мир в нашей столовой долго не продержится.

– Итак, - начала мама в тот момент, когда отец сделал надрез на груди птицы между третьим и четвертым ребром, - разве не прекрасно, что вся семья собралась дома на...уик-энд, - неожиданно закончила она, поймав предупреждающий взгляд моей сестрицы.

Папа отложил в сторону скальпель и взял в руки хирургические щипцы. Через мгновение он с их помощью извлек из надреза на груди индейки какой-то предмет и положил его на блюдо рядом с клюквенным соусом.

– Да, - произнесла сестра ( её голос просто сочился сарказмом), - Как мило, что мы без всякой причины собрались на ужин с индейкой в конце ноября.

Сестренка согласилась приехать домой на каникулы только потому, что мама обещала ей не устраивать никакого празднования. Папа предпринял героическое усилие изменить тему беседы.

– Хм...
– задумчиво произнес он.
– Похоже, что вокруг входного отверстия имеются следы порохового ожога. Можно предположить, что роковой выстрел был произведен с расстояния не более шести дюймов. Держу пари, что птичка была знакома с убийцей.

Я подвинула свою тарелку, надеясь получить лучший кусок до того, как начнется пальба.

– Как хорошо, что обе мои девочки дома, - сказала мама, - я хочу воздать благодарность за то, что мы собрались вместе...

– Вот оно!
– взвизгнула сестрица, вскакивая со стула и швыряя свою салфетку на стол.
– Я так и знала, что ты попытаешься это сделать! Я не намерена сидеть здесь и праздновать высадку расистов-пилигримов на какую-то скалу двести лет тому назад, с целью начать политику (не в обиду тебе, папа) геноцида и рабства! А если ты забыла, мама, то на Плимут-Рок наш народ не высаживался. Это Плимут-Рок сел на шею...

– Не смейте разговаривать со мной в таком тоне, юная леди! возмутилась мама.
– Разве не я первой уговорила тебя познакомиться с тем, что писал Мальком-Х?! И почему мы все должны отказываться от празднования Дня благодарения, если одна эгоистичная девчонка...

Сестра, не давая ей закончить, выпалила злобную тираду в адрес всех и всяких Дядей Томов. После этого они принялись орать, не слушая одна другую. Папа, тем временем, спокойно взрезал индейкино брюхо и начал ложкой переливать его содержимое в сосуд для хранения жидких вещдоков. На какой-то момент он, оторвавшись от этого важного занятия, посмотрел на меня, и мы улыбнулись друг другу.

– Меган...

– Да, папа?

– Меган!

Нет, здесь явно что-то не так. Папа всегда зовет меня "Мег". И кроме того, произношение у него бостонское, а вовсе не южное.

– В чем дело, папа?

Теперь и мой голос стал звучать как-то странно. Создавалось впечатление, что я глотаю слова. Голова моя кружилась, и я вдруг поняла, что в комнате погашен свет. Кто-то, склонившись надо мной, повторял мое имя.

– С тобой все в порядке, Меган?

Теперь я узнал голос. Это говорил Тони.

Я попыталась сесть и разобраться, что к чему. Оказалось, что я нахожусь в темной комнате. Через щель под дверью пробивался свет, а рядом с моей койкой стоял Тони.

Так вот значит что. Я была на службе. Я припомнила, что отправилась в заднюю комнату немного вздремнуть, пока ФБР готовит для нас психологический портрет преступников. Это было примерно в час ночи.

Я начала приходить в себя, но для того, чтобы всё полностью встало на свои места, потребовалось несколько минут. Я поводила руками вокруг койки, рассчитывая нащупать тумбочку и взять положенные на неё часы. До меня не сразу дошло, что они все еще находятся на моем запястье. 3:52 утра.

– В чем дело?
– спросила я, пытаясь подавить зевоту.

– Мы имеем еще один инцидент, - сказал Тони.
– На сей раз в центре города. В районе Второго участка. Надо ехать. Твое начальство желает, чтобы ты была на месте преступления.

– Понятно...
– пробормотала я, протирая глаза.
– Что там случилось?

– Расскажу по дороге. А теперь закрой глаза, я включу свет.

Я последовала его совету, и через несколько мгновений мой мир окрасился в оранжевый и красный цвета. Я несколько раз моргнула, но к тому времени, когда глаза адаптировались к свету, Тони уже ушел. Нагнувшись, я нащупала под койкой туфли, и не только нащупала, но даже ухитрилась надеть, при этом не перепутав ног. К тому времени, когда я встала с кровати, в комнате вновь появился Тони. В руке у него была закрытая дорожная кружка с горячим кофе. По пути к лифту я успела сделать пару глотков.

К тому времени, когда мы добрались до гаража, я пришла в себя настолько, что вспомнила о головном приборе связи, который остался лежать на столе в рабочей комнате. Я хотела сбегать за ним, но как только я повернулась, чтобы уйти, Тони постучал мне по плечу и протянул искомый аппарат. Да, той, кому он станет мужем, остаётся только позавидовать.

Мы расположились на заднем сиденье казенного крейсера, за рулем которого сидел какой-то незнакомый парень в полицейской униформе. Когда мы выехали из гаража, я порылась в карманах и обнаружила залежалую пачку стимулирующих таблеток. Одну из них я бросила в рот и проглотила, сопроводив глотком кофе. Таблетка вовсе не заменяла сон, как утверждала надпись на пакете, но они поддерживали уровень серотонина в вашей организме на должном уровне, не позволяя вам тем самым бросаться на людей, как бы вы ни устали.