– А, вот и Капрал!- воскликнул Гор, - Давай сюда. Читай,- и ткнул пальцем в кристалл. Там был приказ о готовности всего гарнизона к возможной провокации со стороны Ящеров. Гор продолжил.

– Советую проверить готовность всех подразделений. Сегодня будет день открытия торговых ворот Портала. Прошу быть сосредоточенными и готовыми к любым действиям, как у ворот, так и в крепости. Усилить двойным составом дежурную группу у Портала.

– Кьянти, - обратился Гор к эльфу, - тебе с твоей группой также усилить ребят на Портале. Эльф кивнул.

– Нуром, прошу тебя, будь предельно внимателен при открытии. Как только что заподозришь, закрывай Портал самостоятельно. Я удивилась. Надо же, впервые слышу, чтобы Гор назвал Мастера и эльфа по имени и при всех, значит дело серьезное.

– Теперь тебе, Меченная. Собери своих и двигай в сторону Портала. Поищи незаметные места для них. Понаблюдай, прощупай обстановку, как ты умеешь. Я кивнула.

– Остальным быть готовым к выступлению полным составом гарнизона, а сторожевикам быть внимательными на стенах и воротах. Вопросы? Нет вопросов. Все по местам. Меченная останься на минуту. Вновь кивнула и отошла к кристаллу.

Командиры спешно покидали помещение почтового кристалла, где, впрочем, всегда собирался весь состав по надобности или в случае чрезвычайности.

– Нэт, сегодня может быть жарко у Портала. Возможен прорыв. Прошу тебя, дочка, будь внимательна. Я конечно прибуду в случае чего на место, но для этого надо время. Боюсь за тебя. Когда-то я потерял своих дорогих друзей – твою семью. И никогда себе этого не прощу. Поэтому, не геройствуй! Твое дело наблюдение и еще раз наблюдение. Еще не хватало и тебя потерять. .

– Ну, что ты, Гор! Ты же меня знаешь, что я очень осторожна! Да и как могу оставить тебя одного, такого старого и больного! – и отскочила в сторону, когда тот попытался схватить меня за руку.

– Ах, ты маленькая плутовка!
– он все же поймал меня и, заключив в объятия, прошептал на ухо, - Береги себя. Если с тобой что случится, мне, старику, больно будет! – и поцеловал в волосы, - Иди, готовься! – легко подтолкнул к выходу.

Он боялся всегда за меня и, когда только начинал выводить свой «Летучий отряд», где я была совсем еще новичок несмысленышь, и в период моего становления в разведке. А уж когда я стала его заместителем и мне присвоили звание «Сержант», то и вовсе терял голову, все не веря в мои способности. Я долго доказывала ему свой профессионализм. Моя молодая на грани отчаянность в деле, которая вызывала в моих товарищах поддержку, у Гора только недовольство и тревогу.

Да и понятно. С тех пор, как погибли мои родители, он заменил мне их всех сразу и навсегда. И я приняла его заботу и внимание. Гор переехал в мой дом и занял комнаты на нижнем этаже, не претендую на комнаты моей семьи, особенно кабинет отца. И я была ему благодарна за это.

Часто читала книги папы о военном деле, листала его карты, перечитывала историю нашего государства и всех государств в целом. Иногда, с непонятными вопросами, обращалась к Гору, когда он с кружкой домашнего пива сидел в гостиной у камина и, как мог, объяснял. Иногда мы спорили с ним по вопросам исторических сражений, рассматривая карты, иногда по поводу наших вылазок на нейтральную территорию. А когда меня повысили в звании и присвоили офицерское звание «Капрал», Гор передал мне командование отрядом. И уж тут мы всегда обсуждали все планы наших вылазок. Я никогда не пропускала советов Гора, Мастера и Егеря и они всегда с удовольствием делились своим военным и житейским опытом.

Иногда, теплыми вечерами, садились за папин стол во дворе, теперь уже нашего с Гором дома, чтобы отдохнуть, выпить пива или вина, послушать последние новости или рассказы, которыми иногда баловал нас Мастер. Он оказался просто отличным рассказчиком. Я, конечно, не употребляла спиртное, но с удовольствием пила травяной чай из тех травок, что часто готовила мама. И еще: я уже не пела и даже не брала лютню. Мои руки огрубели от оружия и удил коня. Раньше меня просили это сделать, но я отказывалась, а потом они поняли и перестали. Я была им благодарна за чуткость. Ведь мое пение и лютня напоминала о волшебных днях моей юности и моей семье. Боль утраты слабела, но и не уходила из сердца, и только седая прядь, потемневший цвет глаз, и морщинка на переносице, как знак страданий, напоминали о трагической потере. А иногда даже забывала обо всем, когда мы сидели холодными вечерами с Гором у камина, и я читала ему что-нибудь из военной истории.

Как-то одним из вечеров, в паузе чтения, Гор спросил не хочу ли я поступить в Академию военных искусств. Я удивленно вскинула на глаза.

– Странно, что ты об этом говоришь.

– Ну, почему же странно. У тебя к этому есть все предпосылки и характер тоже. Твое воинское звание дает тебе право без экзаменов поступать на любой факультет.

– Я могу не пройти тестирование на магичность. Ты же знаешь, что у меня чуть более 45 процентов.

– А вот Нуром говорит, что у тебя намного больше, раз ты такие чудеса с лучом смерти вытворяешь и защиту освоила не только личную, но и парную. Тебе уже скоро 21 год и я хотел бы, чтобы ты получила, наконец, образование, раз не пошла в школу целительства. Я нахмурилась, вспоминая прежнюю жизнь и друзей, которые уже скоро будут заканчивать учение и получать дипломы.

– Дочка, - придвинул свое кресло Гор и обнял за плечи, - Ты знаешь, что я хочу как лучше для тебя. Вот если меня не станет, то что тогда? Не будешь же ты жить здесь, в этом гарнизоне? Тебе надо получить профессию и устроить личную жизнь: создать семью, родить детей. Я фыркнула.

– Что ты говоришь. А как же я брошу тебя, наш дом, ребят?

– Ну, во первых свято место пустым не бывает. Вон и заместитель твой хорош. Поднатаскала ты его правильно. А жить здесь постоянно, значит закопать себя окончательно и на это я пойти не могу. Говорю тебе серьезно. Подумай, ладно?