Но мои самодеятельные артисты всё равно волновались, и тогда я предложила им немного выпить для того, чтоб мы все чуток расслабились, а заодно в тесном коллективе отметили праздник. Эта психологическая мера на ребят очень хорошо подействовала. Теперь мы могли бы при желании выступить на любой сцене!

Через час после назначенного времени в зале ресторана появились первые клиенты. Ведь у нас в России не принято, чтобы гости приходили вовремя, поскольку это считается признаком дурного тона. Могут подумать, будто они — голодные, либо — бедные, либо — чересчур нетерпеливые, наконец, — невоспитанные. Любое из этих определений для человека, который заботится о своей репутации, сами понимаете, весьма нежелательно.

Также недопустимо, чтобы гости приходили абсолютно трезвыми. Это очень хлопотно для хозяев с точки зрения их разогрева. В таких случаях важно соблюдать чувство меры, т. е. быть немного в кондиции. Между прочим, это «немного» придаёт большой шарм отдельным личностям, я бы даже сказала — аристократизм. Но главное тут — не переборщить.

Наши первые гости, а это были, разумеется, сотрудники музея, порадовали тем, что они находились в той самой, нужной кондиции. В ресторан их привезли на заказном автобусе. Я подозреваю, что коллегам было, чем занять себя в дороге.

После них подошло несколько заведующих отделами из других музеев, с которыми мы часто контактируем в своей работе. Они также оправдали наши надежды на особенности национального характера. Ведь всем понятно, что с подготовленной публикой работать и проще, и приятнее.

Наше демократичное начальство по случаю праздника от подчинённых тоже не стало отставать. У Виталия Львовича заметно разрумянилось лицо, а у его заместительницы Галины Васильевны подозрительно сильно блестели глаза. К тому же, она часто смеялась невпопад. В отличие от бухгалтерши Светланы Михайловны, которая в подвыпившем состоянии напоминала медведя, впавшего в зимнюю спячку.

Последним, как и следовало ожидать, в зале ресторана появился главный гость — начальник отдела культуры Игорь Андреевич Воруйко. Его появление собравшиеся встретили бурными аплодисментами. Воруйко от неожиданности немного смутился (праздник-то — женский), и даже покраснел, как невеста, когда пьяные гости слишком часто требуют от новобрачных: «Горько!».

Но зато не растерялся наш директор Наливайко и поспешил угостить дорогого гостя штрафной стопкой. Воруйко приёмом как будто остался доволен. А нам незаметно подали знак, что пора наш концерт начинать.

Первая часть праздничной программы прошла превосходно! Мои самодеятельные артисты талантливо интерпретировали знаменитую «Во поле берёзка стояла». Они исполнили эту замечательную песню с такой живостью, с таким озорством, что публика пришла в полнейший восторг, а наш Наливайко и вовсе пустился в пляс. Причём ему даже удалось растормошить уже было засыпавшую за столом Светлану Михайловну.

Подготовленная публика приняла «на ура» и юмористическую сценку, в которой, памятуя о пословице: «Сказка — ложь, да в ней намёк, добрым молодцам — урок», мы решили немного поиронизировать над нашими питейными традициями.

Следует заметить, что исполнителем одной из ключевых ролей в этой сценке являлся дядя Ваня — наш плотник, сантехник и электрик в одном лице, которому не всегда удавалось справляться со своей работой, потому что по специальности он был зоотехник. Однако со своей ролью — убеждённого алкоголика, дядя Ваня справился просто блестяще! И это, несмотря на его отсутствие на генеральной репетиции.

Репетицию наш талантливый артист пропустил, сославшись на то, что ему, мол, хочется проехаться со всеми сотрудниками музея на заказном автобусе. Поездка явно пошла дяде Ване на пользу. После неё он в свою роль прямо-таки вжился! А я себя мысленно похвалила за то, что с выбором актёра не ошиблась.

Первая часть выступления закончилась зажигательной лезгинкой. Откровенно говоря, этот замечательный танец не совсем вписывался в тему нашей программы. Однако предложенный мною гопак почему-то никто не захотел танцевать. Мы стали перебирать другие варианты. Тогда секретарша Анечка сказала, что в детстве она была на Кавказе, где её обучили лезгинке, и теперь она может научить этому танцу всех желающих.

Как ни странно, желающих оказалось более, чем достаточно. Спорить было бессмысленно, да и не хотелось. Решили танцевать лезгинку. Растроганная оказанным ей доверием, Анечка постаралась и нашла подходящие костюмы. Однако в ресторане уже изрядно захмелевший Виталий Львович Наливайко под лезгинку всё равно почему-то плясал гопака.

Шеф плясал с такой душой, что наш главный гость — Игорь Андреевич Воруйко, даже попытался составить ему компанию. Но танцевать гопак у начальника отдела культуры почему-то не очень получалось. Глядя на его неловкие движения, я подумала, что в этом неумении виноваты гены, хоть Воруйко и был чернявым на манер украинцев из Западной Украины.

Этой своей любопытной догадкой я решила поделиться с нашим бухгалтером Светланой Михайловной. Та, пьяно ухмыляясь, мне ответила:

— А чего ты хочешь, Ася, от цыгана? Он, может, хорошо и станцевал бы, но под свою, цыганскую музыку, да вот только её у нас нету-ти.