— Тебя достаточно, — говорю я ему тихим голосом, — но я не могу лгать тебе. Я беспокоюсь, что в будущем этого не будет. И что потом? Я никогда не была привязана ни к одному парню, Ло. Ради тебя я бы попробовала, но…что, если я потерплю неудачу?

— Ты все равно будешь заниматься сексом, — говорит он. — У тебя просто будет сумасшедший, ошеломляющий секс со мной. Каждый день. На твоих условиях. И если ты оступишься, все в порядке.

— Нет, — немедленно опровергаю я. — Нет, это не так. Если мы будем вместе по-настоящему, я не смогу тебе изменять. Это ненормально, — я понимаю, что должена попытаться. Несмотря ни на что, я должна попытаться заставить это работать и найти все, что мне нужно, внутри меня. Я думаю, что это возможно, но иногда это может быть трудно. — Ты будешь мне нужен, ты понимаешь?

Ло кивает.

— Конечно, Лил.

— Так что, в те дни, когда ты напиваешься, чтобы уснуть до восьми часов, что я должена буду делать?

— Ты идешь на компромисс, и будет справедливо, если я сделаю то же самое. Мы разработаем наши расписания, — он кладет руку мне на лодыжку, отчего у меня по спине пробегают мурашки. — Я хочу любить тебя больше, чем люблю это, — он машет бутылкой, — и я не знаю, как еще это сделать, если только не будет того,что можно потерять.

Ставки стали намного выше. Если я потерплю неудачу, это будет означать, что я ему изменяю. Если он потерпит неудачу, это означает, что он может заставить меня изменить ему. В любом случае, мы будем одиноки и опустошены. Нам никогда не приходила в голову мысль о том, чтобы быть вместе, отчасти потому, что мы никогда не были готовы идти на маленькие жертвы, например, меньше пить, больше не заниматься сексом на одну ночь. Мне нужно будет найти острые ощущения в другом месте.

Три года спустя, утопая во лжи, мы внезапно готовы потерять все ради шанса на что-то реальное.

— Значит, вот так всё будет, — я пробегаю взглядом по его чертам, твердости его груди, темноте в его выражение лица и желание в его глазах. — Мы проснемся завтра и станем настоящей парой. Никаких притворств. Я остаюсь моногамной по отношению к тебе, а ты отказываешься от выпивки, когда мне нужна помощь. Ты уверен, что хочешь этого? Пути назад нет. Если мы расстанемся...

Все изменится.

— Лили, — он отставляет свой стакан в сторону и придвигается ближе. Он обхватывает мое лицо ладонями. Его близость все еще заставляет мое сердце трепетать, как будто он никогда раньше ко мне не прикасался. Это хороший знак. — Мы ужасны во многих вещах — вспоминать важные даты, учиться в колледже, заводить друзей — но одна вещь, в чем мы всегда были наполовину хороши, так это в том, чтобы быть вместе. Мы обязаны попытаться ради самих себя.

— Хорошо, — говорю я с легким вздохом.

Его улыбка становится шире, и он крепко целует меня, скрепляя нашу новую сделку — или нарушая нашу старую. Он утыкает меня спиной в морское одеяло, и я счастливо обнимаю его, крепко держа и не отпуская.

Глава шестнадцатая

.

Остальную часть поездки я больше не сомневаюсь в происходящем, когда Ло тянется к моей руке или когда он обнимает меня за талию. Это все стопроцентная, настоящая привязанность, которой я могу наслаждаться без постоянного замешательства.

Вернувшись в Филадельфию, облака заменяют солнце, и самое тропическое, что здесь есть, это маленькие зонтики во фруктовых напитках. Реальность наступает вместе с осенним сезоном, экзамены приближаются так же близко, как рождественский благотворительный гала-концерт. Теперь, когда я вернулась в страну мужских тел, я пытаюсь тренировать свой разум на Ло и никого другого. Не на продавца хот-догов на улице или юристов, входящие и выходящие из жилого комплекса.

Я не могу изменять Ло, но иногда «нельзя» превращается в «может быть», которые становятся «обычным делом». И я не знаю, как контролировать такой каскад, как только он начинается. Хорошо, что экономика отвлекает мои мысли от Ло и даже от секса.

Я ударяюсь головой о толстый учебник.

— Умрите, числа, умрите.

Бутылки с алкоголем звякают на кухне, знакомый звук, который теперь сводит меня с ума. Я виню колледж.

— Ло, — зову я из гостиной. — Ты уже сделал это домашнее задание? Ты можешь мне помочь? — я должно быть уже совсем в отчаянии, если прошу его о поддержке.

Он смеется, но не утруждает себя ответом мне. Просто прелестно. Я провалю экзамен. Как будто мне нужна еще одна причина, чтобы мои родители преследовали меня. Мир лжет тебе. Они говорят, что вы становитесь этим независимым, самодостаточным существом, когда вам исполняется восемнадцать, разрывая семейные узы, как только вы вступаете в университетское общество. Но в нашей экономике в девяти случаях из десяти вы финансово зависите от них, пока не присоединитесь к реальной рабочей силе. Даже мне — дочери магната-мультимиллиардера приходится полагаться на семью за поддержкой. В этой системе есть что-то жизненно неправильное, и мне не нужно быть чертовски хорошим экономистом, чтобы знать это.

Я сгрызаю ногти под корень и захлопываю книгу. Я смотрю, как Ло опирается двумя руками на стойку, его рубашка задирается, а глаза прищурены на экране ноутбука. Он нажимает на несколько кнопок, пристально глядя на веб-страницу.

Я начинаю представлять, как он идет ко мне, смотрит на меня так же, как смотрел в море. Он знает меня достаточно хорошо, чтобы взять инициативу в свои руки. И он делает это с готовностью, раздвигая мои ноги…

Ло выпрямляется и закрывает ноутбук, его движение пробуждает меня от моих фантазий. Ладно, я не могу сосредоточиться на прибыли, когда все, о чем я могу думать, это о чем-то более пошлом.