— Это радует, — улыбается она, белые зубы резко контрастируют с цветом ее черных волос. — По сравнению с прошлой неделей произошли заметные улучшения. Что-то изменилось, да? — Не получив от меня ответа, Дениз указывает пальцем на свою футболку и улыбается, как в рекламе по телевизору. — Я не смогу поставить диагноз, если ты ничего не скажешь.

— Вчера я получила сигнал к действию.

Дениз наклоняет голову в бок, и черные волосы падают на ее лицо, пока она рассматривает меня.

— Что ты имеешь в виду?

— Я встретила кое-кого особенного. И за одно мгновение она показала мне, как драгоценна жизнь и за что я должна быть благодарна. Такое ощущение, будто я ослепла после аварии. Полностью сосредоточилась на том, что потеряла, а не на том, на что я все еще способна. — Я смотрю в окно, выходящее во двор, и мысленно переношусь в прошлое. — Помню то время, когда папа научил меня ездить на велосипеде без страховочных колесиков… — начинаю говорить я, возвращаясь к Дениз, строчившей что-то в своем белом блокноте. — Я помню радость в его глазах. Он был терпелив, а я — жутко неуклюжей и все время падала. У меня всегда были проблемы со всем этим балансом. Вот почему бег так хорошо мне подходит, потому что обе ноги находятся на земле. — Я вздрагиваю, осознавая сказанное. — Вернее, подходил.

— Продолжай, Эви.

— Дилан наблюдал за мной из окна своего дома, хотя я просила его не делать этого. Но он все равно смотрел. И когда я, наконец, доехала до конца улицы, не упав с велосипеда, то услышала, как он кричит из своего окна. В тот момент, когда я посмотрела на него, он спрятал голову. — Я смеюсь, и при мыслях о нем мои щеки краснеют. — Будто бы я не узнала голос. Знаете, он всегда меня подбадривал. Всегда был рядом со мной.

Дениз постукивает карандашом по губам.

— А как сейчас обстоят дела? Он все еще рядом с тобой?

— Да. — Я тянусь к подлокотнику своего кресла. — Несмотря на то, что я продолжаю отталкивать его.

Дениз отодвигает кресло назад, ставя локти на стол.

— Думаешь, ты его проверяешь?

— Нет. Я... Я боюсь... — сглатываю я. — Очень многого боюсь. Удерживать его. Сейчас ему только и не хватает того, чтобы чувствовать ответственность за меня. Все потому, что он такой верный. Я хочу, чтобы он был счастлив и не жалел об этом.

— Вау! — она вздыхает, вздернув подбородок вверх. — Как много решений ты принимаешь за него. А он вообще имеет право голоса? Я говорю о том, что это ведь его жизнь, верно?

Я грызу ноготь, думая о том, что они с Норой говорят мне об одном и том же.

— Да.

— Хорошо. — Перекинув ногу на ногу, Дениз крутит кольцо на своем пальце. — Тогда позволь ему самостоятельно сделать выбор касательно своей жизни, а сама сосредоточься на том, чего хочешь в своей. Подумай. Выясни свои желания, а потом иди и возьми это. Хочешь снова ходить? Сделай это. Хочешь, чтобы Дилан присутствовал в твоей жизни? Скажи ему об этом.

Накручивая на палец прядь волос, я обдумываю свой выбор.

— Когда вы говорите, это выглядит совсем просто.

— Так и есть.

* * *

— Итак, а я могу зайти и посмотреть на твою терапию? — Нора наносит блеск на губы и сжимает их. — Обещаю, буду вести себя тихо. Я просто взгляну одним глазком.

— Нет. Можешь смотреть на расстоянии. Мне нужно сосредоточиться на процессе, и я не хочу вместо этого кататься по слюням, которые ты оставишь. — Я хихикаю, наблюдая за тем, как она закручивает колпачок блеска и бросает его в свою сумочку.

— Я скучала по этому, — признается она, улыбаясь настолько заразительно, что я не могу не улыбнуться в ответ.

— По чему?

— По твоему смеху. А теперь уходи, пока я не разревелась. — Нора машет мне рукой. — Передай Трею привет от меня.

— Ты опоздала, солнце, — говорит Трей, когда я въезжаю в комнату. — Идем. Часики тикают.

— Прости за опоздание. Дениз задержала. Ну, чем я сегодня займусь?

Трей перемещается по комнате, настраивает веса и достает что-то похожее на огромные резиновые ленты.

— Сначала мы, как обычно, растянемся, а потом поработаем с утяжелителями и сделаем упражнения на сопротивление, чтобы увеличить силу верхней части тела. — Он смотрит на меня и кладет груз рядом с моим креслом. — Ты выглядишь иначе.

— Может, это все мои новые колеса? — улыбаюсь я, и он посмеивается, когда я разворачиваюсь и перебираюсь с кресла на коврик.

— Ого. Поверить не могу, сколького ты меня лишила. Ты просто красавица, когда по-настоящему улыбаешься.

Трей вытягивает мою левую ногу, затем сгибает ее в колене. Щеки моментально вспыхивают, но жар так же быстро исчезает.