Обхватив ладонями ее голову, я скольжу языком по изгибу ее шеи. Губами касаюсь ее кожи, я схожу с ума от желания, когда чувствую ее запах. Эви стонет, отчего я становлюсь еще тверже.

— Боже, я так скучал по этому, — шепчу я, скользя носом по линии ее челюсти, и чувствую ее прерывистое дыхание на своей щеке. — Скучал по… нам.

— Я тоже. А теперь пошевеливайся и раздень меня, — требует Эви, потираясь грудью о мое тело. — Тогда сможешь снова меня взять.

— Блядь, Эви. — Я отпускаю ее руки, забираюсь ей под блузку и провожу ладонями по ребрам. Она слегка приподнимается, помогая снять вещь через голову, и моему взору предстает черный кружевной бюстгальтер. — Если это все из-за моего отсутствия, то я должен почаще уезжать.

— Больше никаких поездок, — улыбается она, — без меня.

— Только с тобой, — произношу я, гладя ее по волосам, чтобы она могла прочитать искренность в моих глазах. — В любом случае, где бы ты ни находилась, это единственное место, где я хочу быть. — Я нежно целую ее. — Потому что мой дом там, где ты.

Глава 50

Эви

Он был ее одной любовью на всю жизнь

Слова, сорвавшиеся с его губ, обволакивают меня, проникая в самое сердце. Происходящее между мной и Диланом — это то, о чем другие люди могут только мечтать. Это любовь, которой не подвластны ни время, ни возраст, ни даже инвалидность. Я знаю, что именно это имела в виду моя мама, когда рассказывала мне про одну любовь на всю жизнь. Похоже, она всегда знала, что это будет Дилан, и где бы она сейчас ни находилась, я знаю, что она улыбается.

— Хочу чувствовать тебя, Дилан, — стону я, пытаясь подобраться как можно ближе к нему, желая заглянуть в его сердце.

— Я здесь. — Он прижимается эрекцией к моему животу, в то время как его язык и губы скользят по моей шее к груди. Если бы я могла пошевелить ногами, то они бы сейчас извивались от жгучей потребности, накопившейся в каждой клеточке моего тела. — Давай снимем это.

— Поторопись, — усмехаюсь я, когда он щелкает застежкой, стягивая лямки лифчика.

Дилан обрушивает рот на мои соски, щетиной царапая кожу. Нежность и грубость в одном флаконе. От этих ощущений я начинаю хныкать и запускаю пальцы в волосы Дилана, притягивая его еще ближе. Он стонет, посасывая соски, и потребность в нем между моими бедрами становится все более невыносимой.

— Я люблю твой рот, — бормочу я, и он останавливается.

— Только рот? — ухмыляется Дилан в ожидании комплимента, который я более чем готова сказать.

— Пока это все, что ты мне показал, — подкалываю его, приподнимаясь на локтях. Он принимает вызов, отстраняясь от меня, и встает с кровати.

— Давай исправим это, а? — дразня, он просовывает пальцы под пояс своих боксеров. Такая медленная, но восхитительная пытка, которая становится совершенно невыносимой, когда его дружок наконец-то показывается мне на глаза.

Кровь приливает к щекам, глаза широко распахнуты. Дилан улыбается, наблюдая за моей реакцией, но улыбка медленно испаряется с его губ, когда он опускается на кровать. Он снимает с меня юбку и трусики, а затем ложится сверху, и каждая часть его тела соприкасается со мной.

— Все нормально?

Его забота обо мне только усиливает мою потребность в нем, и я провожу ладонями по его плечам до задней части шеи, а затем пропускаю пальцы сквозь волосы. Я смотрю в потемневшие зрачки его глаз.

— Ты так нужен мне, Дилан, — задыхаясь, произношу я. — Хочу чувствовать тебя внутри.

Парень тянется через меня к маленькому столику рядом с кроватью, но его рука замирает на полпути. Он болезненно закрывает глаза.

— У меня нет презервативов.

— Оу. — Вздыхая, я закатываю глаза к потолку, затем снова смотрю на него. — Вообще ни одного?

— Я не собирался использовать их здесь, Эви.

— Точно, и это очень хорошо, — хихикаю я, потом прикусываю губу, раздумывая. Хотя думать тут совершенно не о чем. — Все в порядке. Я давно принимаю таблетки, но главное — я доверяю тебе.

— Я всегда использовал презерватив, и ты в курсе, что я проверялся... Но нам не обязательно это делать, понимаешь? Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя обязанной. Мы можем заняться чем-нибудь другим. — Его глаза устремляются к моей груди, а язык тут же начинает дразнить меня.

— Я хочу, — произношу, задыхаясь, и протягиваю руку между нашими телами, обхватывая пальцами член.

Его кожа мягкая и шелковистая, он пульсирует в моей ладони, и Дилан стонет, когда я начинаю гладить его по всей длине. Парень разводит мои ноги, проводя большим пальцем по моей влажности, а затем накрывает мою руку своей.