Шум, доносящийся из радионяни, выталкивает меня из размышлений. Сирен проснулась. Ее обычный трехчасовой сон закончился, и вскоре она будет брыкаться в своей кровати, все больше и больше расстраиваясь, пока я не приду и не заберу ее. Как обычно, мне не удалось заснуть, пока Сирен была спокойна, и теперь мне предстоит очередная долгая ночь, с несколькими минутами полудрёма, если повезет. Откидываю одеяло, натягиваю халат и иду в ее спальню, прислушиваясь, как пинки становятся все настойчивее.

Открыв дверь, я встречаюсь с самой широкой улыбкой, которую мне доводилось получить от нее за последние дни или даже недели.

Если слова Лиама способны украсть весь воздух и остановить мое сердце, то улыбка Сирен снова наполняет мои голодающие легкие и заставляет биться мое хрупкое сердце, наполняя теплом, которое вызывает сухость в глазах и покалывание в пальцах ног.

Улыбки от нее не редкость, она улыбается весь день, но «лучики», предназначенные лично мне, подобны драгоценным камням; ослепительные, полные магии и настолько красивые, что вы не в силах оторваться от этого зрелища и жаждете их все больше.

В этот момент мне хочется поднять ее и окружить любовью. Крепко прижать к себе и покрыть поцелуями ее лицо, пока Серен не захихикает и не попросит меня остановиться.

Вместо этого я беру ее за руку и веду вниз по лестнице. Мои инстинкты показывать любовь и безграничную привязанность тактильно — через прикосновение, не приветствуются, но даже не смотря на то, что я знаю причину, это все еще причиняет мне боль.

Усталость проявляется затекшими мышцами, зрение затуманено от недосыпа, а желудок крутит от переутомления. Если смогу продержаться сегодня, в конце туннеля появится свет.

Завтра воскресенье.

Единственный день, который принадлежит лишь мне одной.

Я могу спать, наверстывать упущенное по работе и не беспокоиться ни о чем и ни о ком, кроме себя самой.

Тот самый день, когда Лора-Нель забирает Сирен, а затем остается на ночь, чтобы дать мне отдохнуть.

Пока они идут в парк, я ложусь спать.

А когда садятся играть с головоломками, у меня есть время приготовить задания на неделю вперед.

Затем, когда Сирен, наконец, ложится спать, я провожу несколько часов со своей лучшей подругой.

Лора-Нель была моим другом с тех пор, как в восемь лет я переехала из Уэльса. Она бросила на меня один-единственный взгляд, сказав, что у меня «классный» акцент, а затем вдруг заявила, что теперь у нее появилась лучшая подруга. С тех пор мы неразлучны.

Она утешала меня во время смерти моего отца, когда мне было восемнадцать. Он погиб в результате наезда пьяного водителя, и в те темные дни она была столпом силы как для меня, так и моей беременной матери.

Потом, когда родилась Сирен, Лора-Нель стала для моей мамы еще одной дочерью. Она постоянно находилась у нас дома и всегда помогала мне присматривать за сестрой, пока моя мать работала по ночам.

Мама ежедневно боролась с тяготами после того, как потеряла моего отца. Она делала все, чтобы сохранить крышу над нашими головами, пыталась справиться с требованиями новорожденного ребенка, и будучи матерью-одиночкой все время оплакивала потерю свою половинки.

Лора-Нель помогала нам, не ожидая ничего взамен.

Даже во время обследования и диагностики Сирен в раннем детстве она никогда не покидала нашу семью и была поддержкой для нас обеих.

И даже когда моя мать умерла после недолгой борьбы с раком — Сирен тогда было всего три года — я знала, что моя подруга чувствовала боль так же остро, как и я.

Именно наши узы дружбы и общая утрата превратили нашу любовь в нечто нерушимое.

Мы всегда были больше похожи на сестер, чем друзей, и то, что Лора-Нель постоянно находилась у нас, означало, что девушка стремилась вырваться из замкнутого пространства родного нелюбимого дома. Она никогда не страдала от жестокого обращения, лишь от отсутствия любви в родной семье. Подруга часто говорила моей матери (да, да говорила, а не спрашивала, потому что спрашивать было не в характере Лоры-Нель), что та могла бы удочерить ее, если бы захотела. А моя мать всегда отвечала, что уже сделала это, и не нужно никаких документов, чтобы доказать это.

Без подруги я никогда бы не закончила университет, и мне никогда бы не дали право стать опекуном своей сестры.

Она помогла мне в борьбе стать законным представителем Серен в то время, как я изо всех сил пыталась продолжать вести свои занятия, все время оплакивая потерю человека, которого любила больше всего на свете.

Лора-Нель отодвинула на второй план свою собственную жизнь, чтобы помочь мне восстановить мою, и теперь, когда остались только Сирен и я, она все еще поддерживала нас, пытаясь постепенно вернуться к привычному образу жизни.