Пьяница не сразу сообразил, что обращаются к нему, оглянулся в недоумении.

– Я? – удивился он. – Почему я?! Вы!

– Что мы? Ты еще кто?

– Еще? Где?

– Ты!

– Что я?!

– Кто?

– Где?

Сардан проворчал что-то неразборчивое. Ашаяти ощупывала шею.

– Я, между прочим, хозяин конторы, – признался пьяница, наступил на пустой флакон нимского ликера и рухнул на кушетку.

– Где же вы пропадали в рабочее время? – разозлился Сардан.

– Кто пропадал? – пьяница силился встать, но ничего другого кроме зада у него поднять не получалось.

– Ты!

Пьяница перевернулся и с трудом уселся на кушетке в позе убитого в голову. Помолчал несколько секунд, затем почему-то вздрогнул.

– Что-то он вам не отвечает, – сказал хозяин конторы.

– Кто? – не понял Сардан.

– Тот, с кем вы разговариваете.

– Святые падишахи, – пробормотал Сардан и промычал что-то себе под нос.

– А третья где? Вы же втроем вломились. Шантрапа бандитская.

– Аши, руки не чешутся? Побить никого не хочется?

– Скажи лучше сначала, чья там кровь? – Ашаяти кивнула на библиотеку.

Сардан обернулся, а пьяница завертел головой, чтобы посмотреть, о чем речь.

Библиотека сияла пятнами красноватого света. То, что Сардан и Ашаяти приняли за кровь, медленно просачивалось сквозь пол и таяло на глазах, и спустя пару минут о резне в библиотеке напоминали только жертвы – разбросанные повсюду свитки.

– Духи, – догадался Сардан.

Хозяин бодро хлопнул себя по бедрам и вскочил, готовый к работе, но зашатался, припал к стене. Его едва не вырвало. Тогда он постучал себя в грудь, прокашлялся и осмотрелся наконец.

– Всю защиту переломали, пираты, – сообщил он и кивнул на разорванные связки колокольчиков, когда-то висевшие по углам комнаты.

У стен валялись смятые вертушки из тонкого, как бумага, металла; крошечные бумажные гирлянды, наполненные звенящими иголками, были сброшены с потолка и разодраны в клочки. А подвешенная над кушеткой железная чаша с шариком пропала совсем.

– Что за девка с вами была? – спросил хозяин конторы, двигаясь неуверенным шагом вдоль стен. – Стерва ядовитая. Пух – и нету ее. Но хороша, раньше такой не замечал.

– Ты и сейчас только ее зад и видел, – сказала Ашаяти, скептически наблюдавшая за передвижениями пьяницы.

– Почему – только? – не понял тот.

Сардан прошел в библиотеку, но сразу выскочил обратно, спугнутый воплями.

– Где вся еда!? – разорался добравшийся до кухни пьяница.

Он обернулся и, полный негодования, посмотрел на Ашаяти, но заморгал и задумался.

– О нет, – тихо произнес он, – я же еще вчера всё съел…

Измятые и наполовину развернутые свитки валялись на полу, свисали с полок, торчали непонятно как между стеной и старым сундуком. В соседней комнате (по размерам не больше кладовки) на стеллажах лежали рукописные тетради и печатные книги по музыке, народоведению, истории и культуре Ооюта и его соседей. Здесь была и художественная литература, а в углу хранились карты. В эту вторую комнату похоже давно никто не заглядывал – внутри не было светильников, а покрытые пылью книги занимали положенные места.

Пренебрежительная Ашаяти в главном зале разгребала свитки пальцами ступни.

– Эта дама была не воровкой, – сказал Сардан. – Она тут что-то выискивала. Ей нужен был какой-то дух.

Хозяин артели кое-как добрался до двери в библиотеку и колыхался теперь в проеме, блуждал мутным взглядом по стенам и полу.

– Гадюка какая, – сказал он. – Чем она тут занималась? Теперь вам придется всё расставлять по полкам и сверять по журналу.

– Что значит – «вам»? – Сардан сдвинул брови и сердито посмотрел на пьяницу.

А тот зевнул, почесал щеку, оглянулся как-то неуверенно, вздрогнул, будто его чуть не вырвало, сказал: «Сейчас подойду», – прошел обратно, грохнулся боком на кушетку и в тот же миг уснул.

– Да тут и до этой курицы с ножом наверняка такой же погром был, – протянула Ашаяти.

– Тогда она бы тут ничего не нашла, – сказал Сардан.

– Может, она и не нашла.

Ашаяти наклонилась и кончиками пальцев подняла с пола один из свитков. Он развернулся у нее в руках. Ашаяти вздохнула.