Королевство наше, Ангория, занимает половину большого острова. Верней, для острова этот кусок земли большой, а королевство получилось маленьким, если сравнивать с материковыми. Все королевство от края до края верховой не загоняя лошадь может проехать за четыре дня. В карете, конечно, дольше. У нас пять графов, семь баронов, а герцог всего один — тот самый Тальм, происходящий из давнего, в шестом поколении, ответвления королевского рода. Недавно он собирался обновить родство и имел наглость посвататься ко мне с известным результатом, но тут уж папенька сам не очень упорствовал — нечего давать человеку, владеющему четвертью государства, лишнее влияние.

На второй половине острова расположилась Эдачия — наш сосед, друг и союзник. Последний раз мы воевали пятьсот лет назад, потом держались нейтралитета, но с укреплением материковых королевств заключили военный союз, а за ним торговый и политический.

Через пролив лежит Галния — она побольше нашего острова, но заметно беднее. Время набегов давно прошло, сейчас вокруг острова курсируют объединенные морские силы, а берега полны гарнизонов. Но несмотря на это, Галния не успокаивается, что только укрепляет нашу дружбу с Эдачией.

Островная аристократия смешивается уже много сотен лет. Еще во времена прапрадеда при помолвке семьи жениха и невесты стали сверять генеалогические древа во избежание близкого родства.

В молодости папенька увлекался артефакторикой. Нет, он не создавал артефакты собственноручно, он отвлекал мэтров от работы разговорами, висел над душой, поминутно задавал вопросы и выдумывал им новые, интересные — с его точки зрения — задания. В один из дней, когда папенька размышлял, чем бы еще порадовать артефакторов, на аудиенцию напросился некий граф. По словам графа его сын на деле не его, посему граф требует развода и ссылки неверной жены жрицей в дальнюю обитель. Осененный идеей папенька побежал (очевидцы говорили — именно что побежал) в артефактную мастерскую с приказом создать артефакт родства.

Страх перед королем толкнул науку вперед, и через месяц Его Величеству представили зачарованный камень, опутанный изгибами золотых и платиновых полос. Камень светится разными цветами в зависимости от степени родственной связи: зеленый при близком, изумрудный при родстве во втором-третьем поколении, синий — если выявить невозможно.

Графа с сыном вызвали во дворец. Камень засверкал, как весенняя травка на солнце, графа арестовали за попытку обмана Короны и передали землю его сыну. Через три месяца во время приема на папеньку бросилась безумная молодица с ножом — любовница графа, которая уже примеряла графский венец, но на ее пути встал новый артефакт. Папенька, который с юности носит под рубахой легчайшую зачарованную кольчугу, сетовал на испорченную вышивку на камзоле.

После случая с графом раз в неделю артефакт стали предоставлять желающим за несколько золотых. Страждущие потянулись во дворец. О, какие трагедии разыгрывались! По королевству пронесся вихрь разводов, передела наследства, передачи земель.

Вскоре семьи, которые желали породниться, посчитали артефакт более надежным средством, чем сверка генеалогии. Начали вскрываться новые интересные подробности прошлого.

Два года назад потрепанный скандалом министр просвещения предложил допускать к камню только отцов для проверки законности наследника. Но папенька проявил редкое для себя благоразумие и сделал поход к артефакту перед свадьбой аристократии обязательным.

Министра просвещения папенька отправил просвещаться в экспедицию на остров Желтого Кокоса — пусть, мол, островитяне объяснят, чем опасны близкородственные браки. Дикари дикарями, а в некоторых вопросах понимают больше, чем министр. Матросов папенька посоветовал набрать молодых, крепких и неженатых. Почему? Сам узнает. Вернулся министр задумчив, подолгу глядел в окно на осенний парк, а весной, как открылась навигация, испросил у Его Величества назначения послом в Полиадорию. Там как раз освободилось место после замужества леди Доминари.

Укол в палец отвлек меня от воспоминаний. Проверка артефатом родства не выявила ничего неожиданного. Мне пришлось семь раз выдавить каплю крови, семь женихов подходили, капали на камень в свой черед, он исправно зажигался синим, лишь дважды, для Кларка и для Белла — с легкой прозеленью. Это объяснимо — у титулованного Белла наверняка в дальнем родстве кто-то из королевской фамилии, а в семью Кларка, живущую в окрестностях столицы, несколько поколений назад мог наведаться кто-то из моих любвеобильных предков.

После ужина я достала из ящичка стопку бумаги и отсчитала семь листов. На каждом сверху написала имя, положение и род занятий претендента на мою руку. Этими сведениями после настояний меня снабдил секретарь отца.

Барон Ховард Белл, 30 лет, владелец земель. Лорд Эрик Дженкинс, 28 лет, негоциант. Лорд Натан Кларк, владелец земель, 32 года. Лорд Колин Сантион, 26 лет, служит при дворе герцога Тальма. Сэр Франк Браун, командор северного флота в отставке, 45 лет. Мартин Виллиамс, горожанин, торговец, 30 лет. Карл Вольф, горожанин, ювелир, 35 лет.