Что?!

Я едва удержала рвущийся вопль. Он что, гнилого лотоса объелся?

Глянув на меня и улыбнувшись еще шире Альфред объявил:

— Я, Альфред Третий, король Ангории, своим повелением отдаю руку Ее Высочества Беатрис ланд-графу вон Ринштайну!

— Я вызову его на дуэль и убью, — Эрик говорил не повышая голоса, но его слышно было во всех концах зала.

Придворные тихо загомонили. Лентс, стоявший во втором ряду, закатил глаза. Ринштайн несмело глянул на Альфреда, тот чуть заметно покачал головой.

— Я не вижу поводов принимать ваш вызов, барон! — сорвавшись на фальцет объявил Ринштайн.

— Вы думаете, меня это остановит? — несмотря на насмешливо приподнятую бровь всем было очевидно, что Эрик серьезен.

— Вон Краальд, вы в своем уме — угрожать моему гостю? — Альфред начал терять самообладание.

Ситуация выскальзывала из монарших рук. С одной стороны, двоюродный племянник короля. С другой — король одобрил сватовство Эрика, а значит, понимал, что племяннику высокородная невеста может не достаться. И ко всему прочему два эдачийца затеяли ссору у него на приеме.

Сэр Крикус выступил на шаг вперед, и опережая Альфреда, который хотел что-то еще прибавить, быстро проговорил:

— Досточтимые лорды и леди! Его Величество просит вас продолжить празднество, пока разрешаются возникшие вопросы государственной важности. Ваше Высочество Беатрис, барон вон Краальд, ланд-граф Ринштайн, прошу вас пройти в кабинет Его Величества.

Альфред стиснул зубы, но сэр Крикус не оставил ему иного выбора, как последовать в крыло королевской канцелярии. Миранда пошла за ними. К моему удивлению, Клотильда присоединилась к нашей процессии. Папенька, разумеется, увязался с нами. Рядом со мной шел Эрик, хоть Ринштайн и пытался его оттеснить.

Войдя в кабинет мы дождались, пока Альфред усядется в кресло. Я заняла второе, рядом с Эриком, который встал, небрежно оперевшись на спинку за моей спиной. Альфред пытался убить его взглядом. Миранда и Клотильда сели ближе к королю, а папенька, напротив, подальше.

— Крикус, объясните, какого стрикса вы не дали мне закончить все в зале.

— Ваше Величество, я полагаю, пример... хм... — он кинул взгляд на папеньку, — примеры прошлого показывают, насколько могут быть опасны поспешные решения.

— Я не собираюсь отдавать ее этому выскочке, — судя по голосу, Альфред был на грани бешенства.

Сейчас он выглядел взъерошенным раздосадованным мальчишкой. Сколько бы он ни старался напустить солидный вид, но в такие минуты хорошо было заметно, что Альфред старше меня всего на четыре года, и на троне оказался волей игры Фортунии, не будучи к этому готовым.

— Всё, братец, мне надоело, — не выдержала я. — Тебя не отпускает обида, что я посмела остаться живой под Белым дворцом? Можешь сделать вид, что я умерла. Не отдашь меня — сама уйду. И никто меня не удержит, тем более этот студень, — ткнула я пальцем в колышущегося от волнения Ринштайна. — Поскольку король Эдачии дал дозволение на наш брак, твои возражения про укрепление союза ничего не стоят. Наш брак подтвердит дружбу не хуже. С твоим согласием или нет, но я выйду замуж за Эрика.

— Значит, прямо из этого кабинета ты отправишься в подземелье. Какая жалость, моя сестра заболела тяжелым душевным недугом!

— Альфред, ты прекрасно знаешь, что не сделаешь этого, — внезапно заговорила Мирандия. — Отпусти ее.

— Отпустите Беатрис, Ваше Величество, — присоединилась к ней Клотильда.

Альфред повернулся к Клотильде и зашипел:

— Думаешь, я не раскусил тебя после спектакля с Остральдом?

— Да, — задрала та подбородок, — я не хотела для Беатрис такого брака, как был у меня с Эгбертом!

— И правда, сынок, ты заигрался, — с улыбкой проговорил папенька и подмигнул мне, чем нимало меня удивил.

Альфред озирался, будто затравленный волк, но не находил поддержки ни на медяк, только Ринштайн дрожал, вжавшись в дубовые панели стены.

— Ваше Величество, — подал голос Эрик, — если за четыре месяца из отставного шпиона я добился положения генерал-губернатора и титула, неужели вы думаете, что теперь меня что-то остановит? Более того, я уверен, что могу выйти с Беатрис из дворца прямо сейчас, и ни у кого не получится нас задержать.

Брат сжал побелевшие губы. Повисла тяжелая тишина. Альфред глянул на Крикуса, силясь хоть за что-нибудь уцепиться перед тем, как рухнуть вниз, но тот опустил глаза — то ли из скромности, то ли в согласии с остальными. Братец скривился, будто упал лицом в дерьмо элефантов, и выплюнул:

— Забирайте ее. Но потом не жалуйтесь.

Я встала и сделала книксен. Эрик коротко поклонился и подал мне руку.

— Свободны, — прохрипел Альфред.

Мы с Эриком первыми пошли к дверям.

— Ваше Величество, когда вы объявите о помолвке? — в вопросе Крикуса вопроса не было.