Мелани Дурсль было четыре годика, она сидела на подоконнике и тоскливо смотрела в окно на темное, усыпанное звездами небо. Её сердечко ныло и болело от страха за маму, которую ранее вечером внезапно увезли в больницу. Совсем изведясь от беспокойства и полностью накрутив себя, Мелани сложила ладошки перед собой и выплеснулась в отчаянном крике:

— Санта! Не надо мне никаких подарков, пусть только мамочка выживет, пожалуйста!!!

Этот отчаянный детский крик едва не вышиб из Гарри дух и в буквальном смысле сковырнул с фестрала. Издав короткий придушенный писк, он вместе с мешком плюхнулся в тисовый куст.

Ой! Вы же сами понимаете, с какими чувствами напуганная малышка лицезрела свалившегося с неба кудрявого дядю с огромным красным мешком? А когда вслед за ним из воздуха материализовался ещё и толстый Санта Клаус собственной персоной, девочка реально словила дежавю…

В полсекунды оценив ситуацию и просканировав эмоции малышки, Барри торопливо велел ученику:

— Немедленно успокой ребёнка. Её мать, насколько я понял из её перепуганной кашки в голове, сейчас рожает ей брата, о чем малышку никто не удосужился просветить…

Кивнув, Гарри быстренько сотворил проход в стене и вошел в дом, взбежал по родной с детства лестнице и, влетев в комнату, схватил девочку, которая с отчаянными глазами кинулась к нему от окна.

— Дяденька, пожалуйста, скажите Санте, что я не хотела, чтобы так случилось!

— А что случилось, маленькая? — ласково спросил Гарри, усаживаясь на кровать с малышкой на руках.

— Но вы же упали с неба, разве нет? Простите, я не хоте-е-ела-а-а… Вя-а-а-ааа…

— Ой, подумаешь! Ну свалились мы, ну и что? Ты-то чего плачешь? — Гарри пришлось повысить голос, чтобы прорваться сквозь девчоночий рев. Девочка, к слову, тут же попыталась успокоиться, что у неё вышло не очень…

— Но я же весь год маму доставала, просила у неё брата, а она… а её… в больницу увезли-и…ик! — икнув и подавившись воздухом, несчастная девчушка снова заревела, размазывая слезы по щекам. Гарри глубоко вздохнул, очень стараясь не рассмеяться.

— Хорошо, будет тебе брат, и с мамой всё обойдется, плакать только перестань…

Чем дети примечательны, так это своими эмоциональными качелями: отчаянно рыдающий, практически умирающий от горя ребёнок, тем не менее, моментально становится самым счастливым на свете, стоит только переключить его внимание с чего-то печального на что-то хорошее. Вот так и с Мелани: едва Гарри пообещал ей братишку, так сразу же рассиялась вся. Все горести-обиды и страхи были забыты и задвинуты подальше, посторонившись и пропустив к ней радость, от которой девочка в ладошки захлопала, тоненько попискивая.

— Ой, правда?! Правда-правда? И мамочка вернется, и братик будет?! Ой, я такая щекотная!!!

Гарри не понял, но возникший на пороге Барри разъяснил ему:

— Она так смеётся, когда её папа щекочет. Н-да, отрок, легилимент из тебя так себе… Не пробовал учить?

— Пытался, — скис Гарри, вспоминая Снейпа. — Но не вышло ничего. Профессор весьма… специфично вел урок.

— Потом расскажешь, как именно тебя учили, — хмыкнул Барри и переключился на девочку: — Ну а ты что желаешь в подарок, маленькая мисс?

— А я уже получила подарок! — восторженно сообщила ему малышка. Гарри деревянно улыбнулся — ну да, рождение дедушки Вернона Дурсля вполне можно счесть даром небес. В определенных кругах…

Время ещё стояло, и Барри снова направил Стеллмара на поиск детей с желаниями. Вот тогда-то Гарри и осмелился задать вопрос:

— Дядя Барри, объясните мне, пожалуйста, что за звери такие — фестралы? Я и не подозревал, что они настолько волшебны…

— Хм, слышал я, как вы там в будущем фестриков оскотинили — в телеги впрягли. Чуть куриной косточкой не подавился, когда узнал об этом. Расскажи кому — ни в жисть не поверят, это чтоб кошмаров в оглобли поставить?! Да не смешите моего Тима!

— Кошмаров? — взволнованно переспросил Гарри, с изумлением глядя на затылок Винкля. Тот покосился на парня через плечо и хмыкнул:

— Ясно всё с тобой. Ну-ка, расскажи, что такое фестралы в твоем представлении?

— Ну, лошади-невидимки, возят школьные кареты. Ещё я знаю, что фестралов видят только те, кто осознает смерть… — замямлил Гарри, с полной гарантией ощущая себя двоечником.

— Насчет последнего я всё-таки уточню, — построжел Барри. — Фестрала видят только те, кто испугался смерти. Те, кто увидел насильственную смерть: кровавое убийство, несчастный случай с массовым летальным исходом, например, пожар, взрыв на фабрике, утопление, мор, когда вокруг тебя лежат тела множества людей, всё то, что внушает ужас и острое неприятие смерти, всё это пугает и вызывает отторжение такого конца жизни. Вот тогда-то и появляются кошмары. К магглу они приходят страшным сном, к волшебнику вот таким, — Барри наклонился вбок и похлопал коня по шее. — Они страшны, но безобидны, потому что нужны нам.

— Зачем?.. — потрясенно шепнул Гарри.

— Затем, чтобы мы с ума не посходили от страха. Страх-то, он ведь что? Психическое состояние человека, эмоциональная его часть. И его иногда надо куда-то деть, выплеснуть, чем и занимается наш мозг — прокручивает в памяти пережитые ужасы, заставляя человека снова и снова вспоминать страшные моменты. И чем больше, тем лучше, это выматывает, мучает, человек устает от них, морально и физически он так умучивается, что в конце концов смиряется с кошмарными снами и уже не так остро воспринимает новые порции чего-то жуткого. Так постепенно страх становится чем-то нереальным, иррациональным… Вот для этого и нужны фестралы — чтобы приучить нас к страху, закалить морально. Кошмары же рано или поздно проходят и, бывает, совсем прекращаются, об этом-то ты хоть знаешь?