Ребенка Наргес забрал родственник Яхо из Вифлеема, тоже ювелир, который вырастил мальчика как родного сына и научил своему ремеслу. Когда Соломону исполнилось двадцать, он решил вернуться в Иерусалим и жить в доме своего отца. В первую же ночь ему явился призрак матери. Наргес отвела его в Отражение, и Соломон вместе с ней прожил ее короткую жизнь.

— Вы уже должны были понять, что после смерти души хранительниц остаются в Отражении, поскольку, даже отраженные, кольца нуждаются в живой силе. Но для хранительниц, вольно или невольно, сознательно или по незнанию отвергших Свет, после смерти Отражение закрыто. Они могут попасть туда только вместе с душой своего потомка. Если же этот потомок, желая помочь, затем уничтожит кольцо, его душа рано или поздно окажется там же — в мертвом теле. Так было с тобой, Светлана, и так случилось с Соломоном, сыном Яхо. Наргес рассказала ему, что тот может подарить ее душе упокоение, если кольцо исчезнет.

— Но почему? — спросил Тони. — Ладно, Маргарет и Присцилла. Они ничего не знали об Отражении и обо всем остальном. Но Наргес-то все было известно.

— Ангра Майнью внушил ей, что Отражение — зло. Она поверила, что, уничтожив кольцо, Соломон не только освободит ее душу, но и избавит всех умерших от Последнего суда. Но она и до этого считала, что ответственность — это несвобода. И что люди свободны лишь тогда, когда могут поступать согласно своим желаниям.

— Значит, Соломон как-то нашел кольцо Отражения и уничтожил его, — сказала я. — Понятно, он ведь все-таки тоже был ювелиром. Наверно, тот мистер Яхо, у которого были мы, его потомок?

— Нет, — ответил Голос. — Смотрите сами.

Мы увидели, как Соломон — красивый стройный юноша с решительным упрямым лицом — разыскал бывшего носильщика мертвых тел и заставил его сказать правду. Как упорно шел по следу и узнал, наконец, где живет судья. Как продал дом отца и выкупил кольцо.

Он сидел в тесной темной каморке за столом, оправа кольца была расплавлена, камень расколот надвое.

— Ты свободна, моя родная, — сказал Соломон, глядя туда, где таяла в воздухе едва заметная тень. — И все мы теперь свободны.

— Тони, — прошептала я, вглядевшись в лицо сына Наргес, — это он сам. Тот самый Яхо, только молодой. Не знаю, как, но… это точно был он.

— Отражение застыло в тот миг, когда погибло кольцо, — сказал Голос. — Жизнь продолжалась, будущее сияло, но больше не было тех скрижалей вечности, которые сохраняли каждое истекшее мгновение. Все, что уже произошло, осталось, но ни одно новое событие не было запечатлено. Души людей хранили мысли и чувства, но память о них была неполноценна без сохраненных слов и дел. А потом отраженное кольцо притянуло к себе душу Соломона. Его беспомощное тело приютили прокаженные, которые кормили его из жалости.

В Отражении, в теле своей матери Соломон встретил своего отца — и стал единственным мужчиной на земле, испытавшим родовые муки, при этом фактически родив самого себя. А после смерти Наргес начал ее жизнь сначала — до того момента, пока не встретил других хранительниц, которым их кольца помогли распознать в теле юной девушки живую душу мужчины. Старая жрица Анахиты Зара, которая когда-то передала Наргес кольцо Отражения, совершила то, что Констанс сделала с тобой, Светлана. С помощью тайного снадобья освободила душу Соломона от тела его матери и узнала обо всем, что произошло.

Зара и другая жрица, Дарешт, молились и узнали о том, как можно исправить роковую ошибку Соломона. Его выбор был не менее тяжелым, чем ваш. Оставить мир лишенным Отражения — или лишить упокоения свою мать, до самого конца времен.

— И он выбрал Отражение, — в словах Тони не было ни тени сомнения. — Как и мы. Наверно, ему было очень тяжело.

— Да, — согласился Голос. — Сила отраженных колец вернула его на грань между настоящим и прошлым. Как и вас. И он сохранил кольцо. Но произошло то, о чем не знали хранительницы. Мир, который изначально был единым и единственным, раздвоился.

— Так вот откуда взялся мир-близнец! — наконец-то сообразила я. — Это две ветки, которые растут от одного ствола. У них общее начало и общее Отражение — до того момента, когда Соломон собрался уничтожить кольцо. Теперь, кажется, мне становится понятно…

— А мне нет, — перебил меня Тони. — Мне — наоборот. Вообще ничего не понятно. Новый мир должен опережать старый на месяцы или годы — сколько там прошло времени, пока Соломон не провалился в Отражение, как ты. Ведь из старого как будто вырезали кусок. Но когда мы были в другом мире, он и наш были синхронны.

— Все так, — подтвердил Голос. — Соломон оказался в Отражении через год, и этот год образовал временную петлю. Тогда новый мир действительно опережал старый. Но время пластично, наверняка вы это уже поняли. Оно может сжиматься и растягиваться. Ведь это просто промежуток между двумя событиями. В новом мире время текло медленнее, в старом быстрее, пока они не сравнялись. К тому моменту, когда Маргарет попала к Констанс, года разницы уже не было, миры соприкасались в синхронных точках. Когда бы вы ни попали из одного в другой, это всегда был один и тот же день и час.