Какой позор! Джеймс заставил ее проделывать непотребство, о котором не пишут даже в самых вульгарных романах. Обошелся с ней как со шлюхой. Унизил. Растоптал.

Элизабет ощущала себя порочной, омерзительно грязной и опустошенной, как выжатый лимон. Лишь одно немного утешало ее: она спасла человеку жизнь.

Спустившись наутро к завтраку, Элизабет обнаружила, что ни Джеймса, ни миссис Фаулер за столом нет.

— Масса уехал в Мейкон, — бойко доложила Сара, отодвигая стул. — А мисс Дороти слегла с этой, как ее… мигренью.

Что ж, тем лучше. Элизабет не слишком жаждала лицезреть постную мину свекрови и самодовольную рожу муженька. Радуясь внезапному одиночеству, она приступила к еде.

— Кофе, мэм? — спросила Сара.

— Да, пожалуйста.

Негритянка подошла к столу и взяла кофейник.

— Спасибо вам, — наполняя чашку, вполголоса проговорила она.

— За что? — Элизабет недоуменно подняла глаза.

Рабыня с опаской оглянулась на Цезаря, который околачивался в дверях, и тихо сказала:

— За Самсона. Не вступись вы за него, его забили бы до смерти. Никто не выдержит пятьдесят ударов бичом.

Перед глазами возникла истерзанная, окровавленная спина, и к горлу подкатил ком. Элизабет отодвинула вафли.

— Как он? — спросила она.

— Плохо, мэм, — вздохнула Сара. — У нас закончилась мазь для лечения ран, а мисс Дороти сказала, что до конца месяца больше не даст.

Элизабет сердито фыркнула. Что за идиотские порядки на этой плантации!

— Идем!

Она вскочила так резко, что едва не опрокинула стул. Подхватив юбки, вылетела из столовой и, не обращая внимания на оторопевшего Цезаря, понеслась на второй этаж.

— Миссис Фаулер! — Она бесцеремонно забарабанила в спальню свекрови.

Дверь открылась. На пороге стояла перепуганная Роза с флакончиком нюхательной соли в руках. Элизабет отодвинула ее плечом и решительно шагнула внутрь.

Свекровь с мокрой тряпкой на лбу возлежала в кровати, утопая в белоснежных сугробах перин.

— В чем дело? — страдальчески вопросила она.

— Дайте мне ключ от кладовой, где хранятся лекарства, — потребовала Элизабет.

— Зачем?

— Мне нужна мазь для заживления ран.

— Для того ниггера, что ли?

— За того ниггера ваш сын, между прочим, отвалил уйму денег. Я понимаю, что вам плевать на страдания раба, но подумайте, какие убытки понесет ваше имение, если он умрет.

— Но я уже выдавала банку мази на этот месяц! — возмутилась свекровь.

— Она закончилась. Наверное, вы слишком часто порете ваших рабов.

— Они должны лучше работать, чтобы нам не приходилось их пороть.

Элизабет уперла руки в бока.

— Все, хватит! Некогда мне с вами пререкаться. Где ключ?

Опешив от такого напора, миссис Фаулер скорбно поджала губы и трагично закатила глаза. Элизабет неотрывно сверлила ее выжидающим взглядом. Поняв, что от нее не отстанут, свекровь указала костлявым пальцем на секретер.

— В левом верхнем ящике, — надменно бросила она и с видом мученицы откинулась на подушки. — Возьми и оставь меня в покое!

Элизабет подошла к секретеру и извлекла из него увесистую связку ключей. Когда она задвигала ящик, взгляд зацепился за стоящий на полке пузырек с надписью «Лауданум».

Несколько лет назад она упала с лошади и сломала руку, и это средство — настойка опия — было единственным, что унимало боль. Правда к нему легко пристраститься — несколько недель после отмены у Элизабет ломило суставы, и побаливала голова. Но это ерунда по сравнению с муками, которые, должно быть, испытывает Самсон.

Оглянувшись на свекровь, Элизабет украдкой сунула пузырек в карман и вышла за дверь.

К достоинствам миссис Фаулер относилось скрупулезное ведение хозяйства, поэтому каждая коробочка, скляночка и флакончик имели аккуратную подпись. В глаза бросилась оранжевая стеклянная банка с широким горлышком и этикеткой «Мазь для заживления ран». Элизабет сняла ее с полки и, открутив крышку, понюхала. Пахло душистыми травами и бараньим жиром.

— Да, это она, — кивнула Сара, взглянув на банку.

— Возьми, и отнеси ее Самсону.

Элизабет протянула ей мазь, но негритянка вскинула руки.

— Простите мэм, но мне нельзя отлучаться из дому до конца рабочего дня. Цезарь тут же помчится докладывать мисс Дороти, и меня высекут.

— О, господи! — простонала Элизабет. — Ладно, я сама отнесу. Где мне его найти?

— Сами? — Сара ошалело уставилась на нее.

— Ну… Анну с собой возьму. А что такого?

— Ничего, мэм… Просто…