— Мне жаль, мистер Фаулер, но завтра я надолго уезжаю в Саванну, — вздохнул Алекс. — Дела не ждут, понимаете ли.

— Ну вот, дорогой, опять ты уезжаешь. Мне будет так тоскливо без тебя! — прощебетала Мэйбл. Она схватила Элизабет за руку. — Дорогая, я была бы счастлива, если бы вы снова навестили меня. Мне здесь так одиноко!

Мэйбл понравилась Элизабет, и было бы здорово хоть иногда встречаться с ней за чашечкой кофе. Но что скажет на это Джеймс? Элизабет взглянула на мужа и по его постному лицу догадалась, что он не в восторге от этой затеи. Ладно, придется как-то его переубедить.

— Я постараюсь, — ответила она и заметила, как у Джеймса дернулась щека. — Но и вы могли бы приехать к нам в гости.

— Увы, нет, — вздохнула Мэйбл. — Алекс забирает нашу коляску, а я, к своему стыду, совершенно не умею ездить верхом. Так что я заточена здесь, как принцесса в башне.

— Ну что ж, тогда я навещу вас, — пообещала Элизабет, игнорируя кривляния Джеймса.

Они распрощались с Паркерами и поехали домой.

Элизабет стегнула Снежинку и нагнала мужа.

— Джеймс, ты ведь позволишь мне время от времени навещать миссис Паркер? — спросила она.

— Что за чушь взбрела тебе в голову? — скривился тот, придерживая коня.

— Мне так скучно в четырех стенах! Я не могу весь день сидеть взаперти. Мне нужно хотя бы изредка выезжать на прогулку.

— Дорогая, если тебе скучно, займись чем-нибудь полезным, — назидательно произнес Джеймс. — У меня и так дел невпроворот, а с твоими мануфактурами только прибавилось головной боли. Некогда мне раскатывать по гостям.

— Но тебе вовсе не обязательно меня сопровождать. Я могла бы ездить одна.

На лице Джеймса промелькнула снисходительная ухмылка.

— Черта с два! Чтобы потом тебя нашли в канаве, изнасилованную беглыми ниггерами? Хотя, кто знает, может именно на это ты и рассчитываешь…

— Что?! Ах ты мерзавец! — Элизабет замахнулась, чтобы ударить его хлыстом, но потеряла равновесие и чуть не вывалилась из седла.

— Вот видишь? Ты едва держишься на лошади, — со смешком заметил Джеймс. — Куда тебе ездить одной?

— Ну… Я могла бы взять с собой… — «Анну» чуть было не сказала Элизабет, но прикусила язык. А умеет ли служанка вообще ездить верхом? Скорей всего нет.

— Забудь об этом! — отрезал Джеймс. Он хлестнул жеребца и поскакал вперед, обдав ее облаком красной пыли.

Вернувшись в поместье, Элизабет первым делом позвала к себе Анну.

— Скажи, — без обиняков начала она, — ты умеешь ездить верхом?

Служанка выпучила глаза:

— Что вы, мэм! Да я лошадей боюсь как огня. Моего папашу мерин так по лбу копытом огрел, что он и дух испустил. Ну уж нет, я к этим тварям и на пушечный выстрел не подойду!

— Что ж, досадно, — пробормотала Элизабет себе под нос.

Прошло несколько дней, а желание заполучить хоть толику свободы никуда не делось. Все интересные книги были прочитаны, игра на фортепиано наскучила, а рукоделием Элизабет никогда особо не увлекалась. Сидеть в доме под неусыпным надзором свекрови до чертиков надоело. Оставались лишь прогулки по саду, но они тоже нагоняли тоску.

Кроме того, Мэйбл показалась Элизабет хорошей собеседницей. Наверняка, у них нашлось бы много общих тем. Конечно, можно поговорить и с Анной, но у той весьма ограниченный кругозор, а Мэйбл, как никак, образованная дама. Встречи с ней могли бы стать той отдушиной, в которой Элизабет нуждалась позарез…

Как-то ночью она ворочалась в постели, тщетно пытаясь уснуть. Влажный горячий воздух жарким саваном окутывал тело, на коже проступил липкий пот, но о том, чтобы открыть окно, не могло быть и речи: тут же налетели бы москиты и комары.

Мучаясь без сна, Элизабет придумывала аргументы, которые убедили бы Джеймса позволить ей навещать Мэйбл. С той поездки она никак не могла поговорить с ним наедине. Рано утром он уезжал по делам, а вечером сразу после ужина уходил к себе. В ее спальню он не наведывался, и, с одной стороны, она была этому рада, но с другой — надеялась, что после соития он подобреет, и тогда можно будет снова заикнуться о поездке.

А что, если самой к нему пойти? В конце концов, он ее муж, а значит, она имеет право требовать исполнения супружеского долга. Ну, конечно, не требовать, а подольститься к нему, сделать вид, что соскучилась по его ласкам…

Элизабет передернуло. Какие к черту ласки? Последний раз он целовал ее перед алтарем. Но неважно… Перетерпеть, сделать то, что ему по душе, а когда он, удовлетворенный, размякнет, поинтересоваться насчет прогулок.

Не откладывая в долгий ящик, Элизабет встала с постели и пошла в уборную. Умылась, покусала губы, чтобы к ним прилила кровь, изящно разложила волосы по плечам. Довольная своим отражением, она накинула кружевной пеньюар и вышла из спальни.