Комната Джеймса располагалась с другой стороны от лестницы. Из-под двери выбивался желтый свет, тускло отражаясь в натертом полу.

Элизабет уже занесла было руку, чтобы постучать, как вдруг из спальни донесся скрип кровати и женский стон. Она обомлела. Это еще что такое?! Может, показалось? Но стон повторился.

В голове помутилось, и Элизабет, плохо соображая, что делает, распахнула дверь.

В дрожащем блеске свечей глазам открылась картина, от которой она застыла как соляной столб. Джеймс лежал на кровати… точнее она увидела лишь его бледные ноги, ибо на нем верхом скакала обнаженная негритянка. Ее черные, гладкие как сливы ягодицы ритмично подпрыгивали над бедрами Джеймса, голова была запрокинута и на мокрую спину ниспадала копна курчавых волос.

Вдобавок ко всему, рядом лежала еще одна голая негритянка. Опираясь на локоть, она обмахивала «жеребца» и «наездницу» опахалом из пальмового листа.

В следующий миг троица заметила Элизабет. Негритянки с пронзительными визгами слетели с кровати и забились по углам, прикрывая руками наготу, а Джеймс схватил простыню и набросил ее на торчащее мужское достоинство.

— Какого… Что здесь происходит? — обретя, наконец, дар речи выдавила Элизабет.

— Простите, мэм, простите! Мы не виноваты! Мы не хотели! — наперебой заверещали негритянки, и она узнала в них Розу и Сару.

— Пошли прочь! — рявкнула Элизабет.

Рабыни мигом подобрали с пола смятые платья и словно мыши прошмыгнули за дверь.

Элизабет повернулась к мужу. Тот уже явно оправился от потрясения. Развалившись на кровати, он заложил руки за голову, выставляя напоказ заросшие подмышки.

— Потрудись объясниться, дорогой! — холодно потребовала Элизабет, брезгливо глядя на его белое волосатое тело, прикрытое лишь на причинном месте уголком простыни

— Я ничего не должен тебе объяснять, — с самодовольной усмешкой сказал Джеймс.

— Разве? Позволь напомнить, что ты мой супруг.

— Ах вот оно что! Ты пришла за супружеским долгом? Признаться, я польщен. — Он похлопал рукой по кровати возле себя. — Что ж, снимай тряпки и ложись. Помогу, чем смогу. Только позови одну из девок, чтобы обмахивала нас веером, иначе в такую жару можно запросто схлопотать удар.

— Ну ты и наглец! — возмущенно выдохнула Элизабет. — Да как ты смеешь!

— Смею что? — Джеймс лениво поднял бровь.

— Изменять мне! — выпалила она.

Муж откинул голову на подушку и расхохотался.

— А ты думала, я буду хранить тебе верность? — глумливо спросил он. — Дорогая, я не дятел, и долбить бревно мне не по душе. А ты — самое настоящее бревно. Думаешь, мне приятно смотреть на твою кислую мину? Да ты черномазым девкам и в подметки не годишься. Вот уж кто способен удовлетворить мужчину. С ними можно прокувыркаться всю ночь, они измотают тебя до полусмерти и будут просить еще. А ты… ты нужна лишь для того, чтобы родить мне наследника.

Элизабет слушала его, задыхаясь от обиды и злости. Губы дрожали, к глазам подступали слезы, а руки сами собой сжимались в кулаки. Но когда Джеймс произнес слово «наследник», ее осенило.

— Интересно, — протянула она, — что скажет твоя матушка, когда узнает, что вместо того, чтобы трудиться над зачатием наследника, ты развлекаешься с чернокожими девицами. Да еще и сразу с двумя.

Ухмылка тут же сползла у Джеймса с лица.

— Ты ничего не расскажешь матери, — сквозь зубы процедил он.

— Почему же? — осклабилась Элизабет. — Расскажу! Вот прямо сейчас пойду и расскажу.

Она распахнула дверь и хотела было выскочить наружу, но Джеймс одним прыжком настиг ее и схватил за плечо.

— Ты не посмеешь! — прорычал он, рывком разворачивая ее к себе. — Я изобью тебя до полусмерти!

— Пусти меня! — прошипела она. — Я буду кричать!

Соленая ладонь тут же закрыла ей рот. Джеймс притиснул ее к стене и сказал:

— Только пикни, дрянь, и я сверну тебе шею! Поняла?

Она торопливо закивала, испугавшись, что он и в самом деле может ее убить.

— Смотри у меня. — Он убрал руку.

— Я никому ничего не скажу, — пробормотала Элизабет, — и буду закрывать глаза на твои развлечения, но…

— «Но»? — Джеймс прищурился.

— Ты позволишь мне кататься на лошади и навещать миссис Паркер, — протараторила она и сжалась в комок, ожидая его реакции.

Несколько секунд Джеймс пристально смотрел ей в глаза, затем ухмыльнулся.

— Хитрая маленькая стерва. Ладно, черт с тобой, делай, что хочешь. Но сначала…