Я отнес это к юности и девичьей глупости.

— Ничего ты не понимаешь. Ничего! Если мы ей не поможем, мы ее убьем. Убьем! Это тебе ясно?

Она кивнула. Я вгляделся, в глазах ни тени раскаяния. Ни капли сомнения. Азартный интерес, вопрос, все что угодно, только ни проблеска сожаления. Я отпустил ее.

— Ты страшный человек, Вика, ты подарила несчастной надежду там, где ее не может быть.

И тут она выдала фразу, которая сразила меня наповал.

— Надежда — колыбель идиотов. Она убаюкивает, лишает способности действовать, принимать решения. Я не люблю надежду. И я знаю, что надо делать. — Теперь уже она взяла меня за плечи. — Сама я с этим не справлюсь. Но справишься ты. Я помогу тебе.

Сейчас я почему-то не поверил. Из горла моего вырвался горький смех.

— Поможешь? Чем ты можешь мне помочь? Совершишь чудо? Ты что? Ангел? Господь Бог? Кем ты себя возомнила? Ты соображаешь, что говоришь?

— Помогу, — сказала она твердо, — если ты ответишь на один вопрос.

Я мысленно сплюнул. Девчонка совсем потеряла чувство реальности. Заигралась в великую помощницу шамана. От этого было горько.

— Какой еще вопрос? — спросил я почти безнадежно.

На лице девчонки появилось отчаяние. Но она задала свой вопрос:

— Как тебя зовут?

Что? Что за черт? Что все это значит? Я был ошарашен.

— Сергей. К чему такие глупые вопросы?

— Нет, — она закусила губу, покачала головой. — Как тебя звали раньше. Я хочу услышать твое настоящее имя!

Глава 14

Вот это номер. Я суматошно пытался понять, чем вызван этот вопрос. К сожалению, никаких разумных идей у меня не было. До этого момента я считал, что раньше, до встречи в этом доме, никогда не пересекался с Викой. И мой предшественник тоже не знал девчонку. Или это не так?

Я глянул на нее украдкой и сразу наткнулся на твердый взгляд. Вика была решительна. Вика была упряма. Она ждала моего ответа.

А что если все свести к шутке? Я старательно рассмеялся. Вышло хреново. На душе скребли кошки. Возникло острое ощущение неминуемой беды.

— Вот приколистка, — сказал я, — давно меня так не разыгрывали.

Вика нахмурилась, сказала раздраженно:

— Перестань паясничать! Я не шучу. Отвечай. Как тебя звали раньше?

Я попытался отмахнуться, но она перехватила мою руку, почти выкрикнула:

— Как?

И я словно сломался. Имя само сорвалось с моих губ. На миг мне показалось, что кто-то говорит за меня, против моей воли.

— Олег! — Мой голос прозвучал натружено, сипло. — Олег Ковалев.

Я замер. А Вика… Она просияла.

— Все правильно. Олег.

И сразу стало легко. Страх разжал ледяные пальцы, выпустил мое сердце из цепких лап, вдохнув в него и надежду, и жизнь.

Как там говорила Вика? Надежда — колыбель идиотов? Мне эта надежда была нужна.

— Я тебя ждала. — Вика вырвала меня из мира грез. — Пойдем.

— Погоди, — теперь уже я перехватил ее руку, остановил. — Погоди, сначала объясни, что все это значит? Откуда ты знаешь обо мне?

Она улыбнулась, так мило, так неловко, что мне захотелось улыбнуться в ответ.

— Бабушка, — только и ответила девчонка.

— Что бабушка? — Не понял я.

— Рассказала мне. Моя бабушка.

Понятнее не стало, скорее, наоборот. Я рассердился.

— Ты можешь говорить толком?

— Могу.

Она сейчас была согласна на все.

— Только пойдем ко мне, я кое-что должна тебе показать.

На это раз она просто вырвала свою руку из моей ладони, не стала дожидаться новых вопросов. Скользнула прочь, поманила пальцем, как манят ребенка. И я пошел следом, думая на ходу: «Что еще за тайны? Что за сюрпризы? Не хочу я больше никаких непоняток. Почему нельзя сказать здесь, прямо? Для чего эти игры в секретность?»

Я переступил порог ее комнаты и понял для чего. Это действительно нельзя было просто объяснить. Это нужно было видеть. И я увидел.

Вика доставала из своих вещей большую старинную книгу. Натуральный гримуар. И книга эта была мне знакома. Именно она лежала на столе у старой ведьмы из моего сна. А рядом с ней восседал кот.

Мда-а-а-а, сюрприз, так сюрприз. Я перевел взгляд с книги на довольную Вику. Так и хотелось сказать: «То ли еще будет!» Но я сдержался.

Девчонка нахмурилась.

— Ты не удивлен?

— Нет. — Сказал я, хоть это и не было правдой в абсолютном ее значении.

— Хм, а почему?

— Я уже видел эту книгу во сне. И мне сказали, что я получу ее наяву. Только не сказали от кого.

Она уселась на кровать, задумалась, книгу положила на колени, зачем-то открыла. Пальцы ее машинально перелистывали страницы. Я вгляделся и понял, что толку от фолианта для меня ноль! Я понятия не имел, на каком языке это написано. Поэтому спросил: