— Ты сделала все правильно, — Тимур сосредоточенно следит за дорогой, и кидает на меня быстрый взгляд.

— Я знаю, — выдыхаю и смахиваю волосы с лица. — Просто… Знаешь, на пару секунд я ведь действительно с упованием смотрела на ее содрогающееся тело. Я чувствовала… радость от ее мучений. Я ужасный человек?

Я закусываю нижнюю губу и смотрю на мужчину за рулем. Тимур хмурит лоб и сводит густые брови к переносице. Поворачивает руль, и мы выезжаем на парковку больницы.

— Нет, я так не думаю, Адель. То, что ты чувствовала удовлетворение от этой картины, весьма обосновано, учитывая сколько дерьма она натворила по отношению к тебе. Но то, что ты помогла Энжел и даже то, что ты сейчас собираешься пойти к ней в палату — сплошное доказательство того, что ты хороший человек.

* * *

Я позволяю себе простоять под дверью палаты несколько лишних секунд, чтобы собраться с мыслями. Толкаю белую дверь и медленно прохожу в комнату. Первое, что вижу — пустую кровать у большого окна. Поворачиваю голову влево и встречаюсь взглядом со стеклянными женскими глазами. Энжел сидит на кровати, наполовину укрывшись белым одеялом, под ее глазами сине-фиолетовые круги, волосы растрепаны, а в правую руку вонзаются иглы от капельниц. Опять больница, снова запах хлорки и спирта…

— Привет, — я делаю пару шагов от двери, но не решаюсь подойти к кровати Энжел.

— Пришла, чтобы насладиться моим паршивым внешним видом? — взгляд девушки пугливо вонзает в мое лицо. Энжел испугана, но она хорошо владеет мастерством надевания масок.

— Даже в таком тяжелом состоянии ты находишь в себе силы съязвить мне, — я продолжаю стоять на месте и сканировать бледное лицо девушки. — И да, выглядишь действительно паршиво.

На лице девушке впервые появляется добрая ухмылка и Энжел опускает глаза.

— Наверное, нужно сказать тебе спасибо.

Она закусывает сухую губу и мнет свои пальцы. Ее голос звучит тихо, почти бесшумно, немного хрипит и шепелявит.

— Любой бы поступил так на моем месте.

— Нет, не любой. Все эти сучки стояли на своих местах и продолжали надеяться, что я сдохну на том полу.

Между нами повисает гробовая тишина. За окном слышно, как проезжают машины, за дверью палаты ходит персонал и обсуждает болезни пациентов.

— Ты ждешь от меня раскаяния? Извинений за то, что я подмешала тебе наркотики и подсыпала стекло? Не жди. Ты заняла мое место и пошатнула мой авторитет, — Энжел смотрит куда-то в стену, начинает улыбаться и смеяться. Кажется, наркотик в ее крови еще не успел полностью нейтрализоваться. — И вот снова ты белый ангел, который спас такую змею, как я.

— Мне не нужны твои извинения, Энжел. Это ведь твой псевдоним. Как твое настоящее имя?

— Маша.

Я раскрываю рот от удивления. Поразительно, такое простое и легкое имя для такой сложной девушки.

— Но только попробуй меня хоть раз им назвать. Я его ненавижу, — Энжел делает короткую паузу и ее голос обрывается. — Думаешь, я всегда была такой? С самого рождения строила козни? Я была такой же, как и ты, до тошноты доброй и милой. У меня был жених, и три года назад я должна была выйти замуж. У меня была бы обычная жизнь, без стриптиза, грязных денег, секса со стариками и наркотиков. Я была тогда счастлива, ясно? До одного момента… Это была зима, утро декабря. На дорогах был гололед, и наша машина выехала на встречку. И…Мы… Мы попали в аварию. Наша машина перевернулась. Мой жених скончался на месте и… За рулем того автомобиля была я.

Голос Энжел на последнем предложении срывается, и из ее глаз начинают литься слезы. Я, словно завороженная, смотрю на девушку, привычным выражением лица которой была самодовольная улыбка, и не могу поверить в то, что прямо сейчас Энжел бьется в истерике, захлебываясь собственными слезами.

— Черт, не смотри на меня так, Адель! Мне не нужна твоя жалость! У меня не было выбора, ясно? У меня не было и шанса стать другим человеком после той аварии. Это я убила своего жениха! Я!

Энжел стыдливо вытирает влагу со своих щек, запрокидывая голову назад и всеми силами пытаясь остановить нескончаемый поток слез. Я делаю пару шагов вперед и подхожу к изножью ее кровати.

— Мои родители погибли два года назад. Я осталась одна с младшим братом, больной бабушкой, кредитами и ипотекой. Но я не стала той сукой, какой являешься ты. Каждый человек сам выбирает свой путь, а винить злую судьбу в гнилье собственной души — удел слабых.

Энжел широко раскрывает глаза. Слезы продолжают катиться с ее глаз, но она больше не предпринимает попытки остановить их. Я несколько секунд смеряю холодным взглядом ее заплаканное лицо и покидаю больничную палату одинокой девушки.

— Ну что, готов? — я закидываю последнюю вещь в сумку и тяну на себя бегунок.

— Да, а Тимур придет сегодня? — Матвей спрыгивает с больничной кровати и подходит ко мне.

— Нет, милый, он сегодня занят.

— Он обещал поиграть со мной в футбол, когда я выздоровею.

Матвей переминается с ноги на ногу и устремляет на меня свои большие зеленые глаза. Опускаюсь на колени, чтобы быть с братом на одном уровне.

— Конечно он с тобой поиграет. Если Тимур обещал, то он это обязательно выполнит.