Пытаюсь вытянуть свою ладонь из его потных ручонок, но он вцепился как клещ, да его и поглаживать начал. И глаза стали такие масленые, как у кота готового подобраться к крынке со сметаной.

По-моему, он всерьез решил меня выебать. Правильно. В любой непонятной ситуации вдуй жене, чтобы лишний раз не ворчала и мозги не выносила. Он всегда такой тактики придерживался.

Такая наглость просто обескураживает. Я словно зачарованная, наблюдаю за тем, как склоняется все ближе и ближе ко мне. Его взгляд не отрывается от моих губ, ладони скользят по моим плечам…

Да фууу блин. Я беру кружку и, глядя мужу прямо в глаза, медленно выливаю остатки чая ему на башку.

— Сдурела?! — он отшатывается и неуклюже падает с табуретки на пол.

— Скажи спасибо, что не горячий, — философски замечаю я и иду к чайнику за новой порцией.

— Я не понимаю, что тебе не так! — рычит он, — я пришел, а ты тут устроила шоу!

Все, надо его добивать. Пускать в ход тяжелую артиллерию и выводить этого гада на чистую воду. И поскольку, на самом деле у меня ничего нет кроме своей интуиции, которой я полностью доверяю, и косвенных признаков измены, я решаю блефовать.

Уже плевать. Я настроена разворотить это гнездо до самого основания. Терять мне нечего.

— Ты плохо выбираешь себе любовниц.

— Нет у меня никаких любовниц!

— Да? — хмыкаю, — а вот цаца твоя сказала совсем другое…

— Какая на хрен цаца? — на последнем слове дал петуха. Разволновался бедняга.

Вспоминаю, как однажды нашла на его пиджаке длинный светлый волос, и продолжаю добавлять деталей.

— Блондиночка, с которой ты провел день Святого Валентина.

— Я был на работе.

— Да-да. По фоткам я так и поняла.

— Каким еще нахрен фоткам?

— Ну как же. Кровать. Вино. Лепестки роз, — описываю свою собственную подготовку к празднику, и очень надеюсь, что у его бабенки фантазии хватило ровно настолько же.

И да! В точку! Потом что глаза у муженька начинают бегать, а кадык как-то уж совсем нервно дергаться.

— Она у тебя миленькая, — руками рисую в воздухе мнимые перегибы его подруги, — Одобряю… И ты такой счастливый на фотографиях.

— Оль, — он уже сипит. Отступает на полшага, зарываясь пятерней в свои волосы, — блин…Оль.

Поверил бедолага.

Мне больно. Но я прусь от этой боли. Наматываю ее на кулак, упиваясь каждой секундой. Потом, наверное, будет отходняк, и может я даже всплакну, но сейчас мне хочется крови.

— Кстати, ты в курсе, что она беременная?

Он аж дергается, вскидывает на меня перепуганный взгляд, выдавая себя с головой.

— Не знал? — ласково улыбаюсь этому мерзавцу, которого привыкла считать своим мужем, — извини, что сюрприз испортила.

Пока он тупит, беру телефон, беспонтово нахожу в интернете фото положительного теста и показываю ему:

— Вот, она мне прислала. Любуйся.

— Оль…это не то, что ты думаешь…

А вот и классика жанра подъехала. Не то, что ты думаешь. Не так поняла. И вообще меня опоили, одурманили и жестоко попользовали против воли.

До тошноты банально и предсказуемо.

— А что же это, любимый? — выделяю голосом обращение.

— Это…это… — он пытается подобрать слова.

— Блядство и залет?

— Оль, — безвольно опускает руки, понимая, что все. Попался, — я…не знаю, что на меня нашло…прости.

— То есть ты, наконец, соберешь яйца в кулак и признаешься, что изменяешь?

Он дышит так тяжело, словно пробежал не одну сотню километров. Взгляд несчастный, потерянный, как у побитой собаки. Открывает рот, закрывает, хватает воздух, не силах произнести это в слух.

— Ну же, милый, смелее.

— Я…Мы с Леной работали над одним проектом.

Значит тварь, сунувшуюся к женатому мужику, зовут Леной…

— Дальше.

— Как-то все закрутилось…и…в общем вот, — вдыхает с надрывом, — прости…

— Проваливай.

— Оль…

— Собирай свое вонючее барахло и проваливай, — указываю на дверь.

— Не надо Оль. Я люблю тебя…

— Пффф, — отмахиваюсь.

Прохожу мимо него, намереваясь уйти, но он хватает, прижимает к стене, наваливаясь сверху. Ладонями обхватывает мое лицо и смотрит в глаза:

— Оль, пожалуйста… Не надо так. Она специально решила влезть и все у нас испортить.

Ну вот. Опять кто-то виноват.

— Твоя блондиночка ни в чем не виновата, — едва сдерживая брезгливую гримасу, отодвигаю от себя его руки, — я наврала. Про ее звонки. Ее тест. Ты сам мне только что во всем признался.